Амелия Грей - Капелька скандала

– Но почему? Ведь никто не заставляет вас заниматься этим скандальным разделом? Вы что же, солгали, сказав, что делаете это не из-за денег?

– Нет-нет. Я вам не лгала.

– Расскажите же мне о том, что вы знаете. Объясните то, что вы делаете. Вы можете довериться мне, Миллисент.

Миллисент посмотрела на Чандлера – он стоял перед ней с обнаженным торсом, в незастегнутых брюках и в одном ботинке. О да, она любит его всем сердцем. Ей хочется все ему рассказать. И сердце ее исполнится радости, если она узнает, что он хочет жениться на ней по той простой причине, что чувствует к ней то же, что она – к нему.

Когда взгляды их встретились, она поняла, что ей нужно уходить немедленно. Иначе она поддастся его уговорам и признается ему во всем.

– Не надо портить то, что произошло между нами, Чандлер. Мне не нужно от вас ничего, кроме прекрасных воспоминаний о сегодняшней ночи.

Она повернулась и выбежала из комнаты.

– Миллисент, вернитесь!

Она слышала, что он зовет ее, а потом раздался шум, как будто он споткнулся обо что-то и упал. Миллисент не стала останавливаться, выяснять, что случилось. Она подбежала к парадной двери и распахнула ее. Потом бросилась в темноту к ожидавшей карете.

Кучер спрыгнул на землю и открыл перед ней дверцу. Она дала ему свой адрес и быстро села в карету сказав:

– Поторопитесь, не дожидайтесь лорда Данрейвена. Мне нужно уехать.

Карета тронулась, и Миллисент посмотрела в окно. Чандлер бежал за ней по улице, держа в одной руке рубашку, а в другой – ботинок.

Едва Миллисент вышла из кареты, парадная дверь теткиного особняка резко распахнулась. Миллисент глубоко втянула воздух и направилась к двери, где ее ждала горничная тетки. По дороге домой она запрещала себе думать о Чандлере. Она расскажет тетке о том, сколь грустный оборот приняли события, в центре которых оказалась леди Хиткоут.

– Где вы были, мисс? – взволнованно спросила Эмери. – Ее милость послала Филлипса искать вас. Мы все страшно беспокоились.

Миллисент подняла плечи и подбородок, пытаясь держаться так, словно ничего не произошло.

– Но ведь еше не так поздно, правда, Эмери?

– По мнению миледи, чересчур поздно, – проговорила горничная, неодобрительно качая головой. – Так что же с вами случилось? Ой, да у вас рана на лбу и кровь на платье. Что с вами?

– Ничего особенного. Я все объясню тете Беатрисе, – сказала Миллисент, входя в дом следом за Эмери. – Но мне бы хотелось сначала выпить чашку чаю, если вы не возражаете.

– Конечно, конечно. Сейчас принесу.

– Благодарю вас.

Миллисент прошла прямо наверх. Гамлет тявкнул, она остановилась на площадке и прислонилась к перилам. Сколько всего еще произойдет в Лондоне, а она больше ничего не увидит, потому что вернется домой.

– Это ты, Миллисент? – окликнула ее тетка из своей спальни.

– Да, тетя, это я.

– Слава Богу! Где же ты была? Я страшно волновалась. Входи немедленно.

Миллисент остановилась перед дверью и глубоко вздохнула. Она была в объятиях Чандлера, но теперь грезам конец. Пока она добиралась до теткиного дома, наступил рассвет, а с ним вернулась и реальность.

Миллисент вошла в спальню тетки со словами:

– Простите, тетя Беатриса, что я так запоздала, но вы все поймете, как только узнаете, в чем дело.

– Ну что же, надеюсь, что так. – Глаза тетки потрясение округлились, когда Миллисент подошла к ее кровати. – Господи, девочка моя милая, что с тобой случилось? Ты ушиблась, и платье у тебя просто жеваное. Силы небесные! Неужели кто-то пристал к тебе? Ах, твоя мать никогда не простит мне этого! Ну не стой же так, Миллисент, скажи что-нибудь.

Отчаяние в голосе тетки испугало Гамлета, и он несколько раз тявкнул, прежде чем леди Беатриса смогла успокоить его.

– Пожалуйста, не тревожьтесь. Со мной все в порядке, – проговорила Миллисент, подходя к кровати. – Никто на меня не нападал. Ну... почти не нападал.

– Что означает это «почти»? Что-то случилось? Ты упала? Ты повредила себе еще что-нибудь?

– Да нет же, нет. Правда, со мной все в порядке, кроме этой раны на лбу, которая совсем не причиняет мне боли, но вечер был настолько полон всяких событий, что голова у меня и сейчас кружится. – И она села в кресло, стоящее рядом с теткиной кроватью.