Амелия Грей - Капелька скандала

– Очень мило с твоей стороны напомнить мне об этом.

– Факты – вещь упрямая, Данрейвен, с этим ничего не поделаешь. – Файнз подкрепился добрым глотком бренди. – Вообще-то это вполне могло уже произойти.

– Да уж, умеешь ты поднять человеку настроение.

– В этом деле есть одна хорошая сторона. Такую вещь нелегко продать торговцу или коллекционеру. Она слишком узнаваема.

– Верно.

– Придется им ее расплавить.

– Черт побери, Файнз, хватит!

– Я не хочу, чтобы ты питал ложные надежды.

– Этого просто быть не может, когда ты рядом.

– Сколько же времени эта штуковина пробыла в вашей семье? Наверное, лет сто или около того?

Файнз никогда не понимал, когда нужно замолчать. Чандлер оттолкнулся от стола и встал.

– Так долго, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти вора и вернуть эту вещь.

– Не стоит уходить в таком раздражении, – сказал Файнз. – Я еще не допил.

– Зато я допил.

– Вижу, ты злишься, потому что я ходил к Энн и заставил тебя столько прождать.

Чандлер улыбнулся.

– Я бы в жизни не стал завидовать ни другу, ни врагу, зная, что тот ходил на свидание к любовнице. И тебе это известно. Но завтра днем у меня деловая встреча.

– Кстати, об Энн и любовницах. Ты уже нашел себе новую?

– Нет, пока ищу.

Чандлер понял, что снова солгал. Он вовсе не искал любовницу, но объяснять все это Файнзу ему не хотелось. Он и сам не знал, когда это произошло, но у него вдруг пропало желание делиться с друзьями всеми своими мыслями и поступками.

– Ты всегда был разборчив, Данрейвен.

– Нет, Файнз, просто ты никогда не был достаточно проницательным.

– Причин не было. Я думаю, лучше всего попробовать их всех. Миниатюрных, высоких, совсем юных и тех, что постарше. – И Файнз проказливо улыбнулся. – Каждая восхитительна по-своему. Я дам тебе знать, если услышу о ком-то доступном.

«Это самый лучший и одновременно самый плохой сезон для лондонского света. Общество расцветает пышным цветом элегантных приемов и содрогается, потрясенное тем, что в его среде появился светский вор».

– Боже милосердный, Миллисент, ты просто убиваешь меня. Почему, скажи на милость, ты считаешь, что нашим читателям понравится такое вступление? – И, тяжко вздохнув, Беатриса медленно погладила Гамлета.

Миллисент совершенно не понимала, как тетка может ясно мыслить в такую рань. Уже светало, а они сидели в теткиной спальне с зажженными лампами и занимались окончательной шлифовкой статейки лорда Труфитта, чтобы она могла появиться в вечерней газете. Миллисент считала, что ее вступление – превосходное описание того, что происходит в этом сезоне.

Но не стоило огорчать тетку. Ведь правку можно внести и в уже написанное, прежде чем положить статью в конверт, который будет доставлен по нужному адресу, как это делается каждое утро.

– Право, тетушка, не расстраивайтесь. Вспомните, когда вы волнуетесь, Гамлет тревожится. Я забыла, что вы действительно говорили, будто читатели скандальной хроники не любят избытка реальности. Не беспокойтесь, я переделаю.

– Слава Богу. – Тетка нежно погладила Гамлета по голове, а тот шумно лизнул ей руку. – Ты здесь для того, чтобы помочь мне сохранить эту работу, а не стараться, чтобы я ее потеряла. «Самый плохой сезон», вот уж, право! Мы должны писать только то, что нашим читателям хочется читать. Они не считают это скандальными статейками, ведь мы пишем о погоде и об изысканном обществе.

– Я понимаю. Я больше не забуду и рада, что вас не смутила строчка из Шекспира, которую я добавила в последнюю минуту .

Леди Беатриса некоторое время обдумывала свой ответ, а потом сказала:

– Да, должна признаться, что она не вызвала у меня возражений. Она показалась мне довольно умной. Мне всегда нравились его вещи, особенно сонеты. Вот почему я посылала тебе столько его книг все эти годы. Но все же сначала ты могла бы посоветоваться со мной.

Миллисент молча выслушала упрек.

– Цитата, кажется, подходит к тому, что мы написали. Полагаю, здесь все в порядке, но, дружочек, ты не должна добавлять ничего после того, как мы все закончили, не поставив меня в известность.

– Буду помнить.

– Уж постарайся, пожалуйста. А теперь скажи, ты уверена, что лорд Данрейвен лично ищет светского вора?

– Да. Правда, я еще не видела никого из «скандальной троицы». Но на обоих приемах, где мы были, о них говорили очень много.

– О них всегда много говорят, и я уверена, что очень скоро ты их увидишь. Они, как правило, рано уходят с балов, чтобы поиграть в карты или посетить интимные вечеринки, куда даже мне нет хода. Слушай все, что они скажут, но не позволяй никому из них уговорить себя прийти к нему на свидание.