Хизер Грэм - Мой враг, мой любимый

Девушка пыталась гнать от себя эти недостойные мысли, но они все равно владели ее сердцем и душой.

Любовь – это то, что она некогда чувствовала к Джессу Камерону.

Но ведь это было так давно, тут же одергивала себя Кирнан. Когда она была маленькой девочкой, ей казалось, что на свете нет никого лучше Джесса. Ни один мужчина не держался в седле так уверенно, как он, никто не умел так метко стрелять или так галантно поддразнивать свою маленькую подружку…

Джесс был десятью годами старше Кирнан. Она еще играла в куклы, а он уже учился в Уэст-Пойнте. На каникулы он приезжал домой в форме. Более восхитительного зрелища девочка в жизни не видела. Да разве только форма! Джесс всегда действовал на нее магически. С Кирнан он был неизменно приветлив, а в его сверкающих голубых глазах со стальным отливом светились добродушие и нежность.

– Доброе утро, мисс Маккей, – чуть хрипловато обращался он к ней, растягивая слова на виргинский манер. – Клянусь Богом, вы с каждым днем все хорошеете!

Конечно, он шутил, ведь у него отбоя не было от красавиц Юга… да и Севера тоже.

Впрочем, Джесс не так уж часто ее поддразнивал, поскольку виделись они нечасто. Он оставил Уэст-Пойнт, решив посвятить себя медицине, и теперь пропадал в Вашингтоне. Кирнан же в основном проводила время с отцом и Энтони Миллером.

Она старалась убедить себя, что ее чувства к Джессу Камерону – детская влюбленность и ничего больше. Их семьи много лет дружили, брат Джесса, Дэниел, был лучшим другом Кирнан. Как-то он обмолвился, что Джесс часто посмеивается над ее проказами и называет не иначе как капризным чертенком. А еще Джесс говорил, что для мужчин безопаснее держаться от Кирнан подальше.

Разумеется, она никогда не была капризным чертенком – тут брат Дэниела явно преувеличивал, – просто старалась не давать никому спуску и не оставлять безнаказанной ни одной злой шутки и ни одного розыгрыша. Однажды, еще в школе, Тристан Томби попытался привлечь к себе внимание Кирнан весьма оригинальным способом – опустив ее косичку в чернильницу. Ну и отыгралась же она! Начала напропалую флиртовать, дразнить, улыбаться – словом, старалась задеть самые чувствительные струны мальчишеского сердца. А все для того, чтобы претворить в жизнь свой коварный план – привязать чернильницу к его подтяжкам, да так, чтобы измазать чернилами и самого Тристана, и всю его одежду. Джесс как раз проезжал мимо школы, когда несчастный мальчишка, залитый чернилами с ног до головы, появился на пороге.

Удержаться от смеха при виде такого зрелища было невозможно. Правда, отсмеявшись, Джесс тотчас подозвал Кирнан и настоял на том, чтобы отвезти ее домой. По дороге он заявил:

– Мисс Маккей, вы просто несносный бесенок! Остается только пожалеть парня, который влюбится в вас в следующий раз…

Он не просто привез ее домой, но, невзирая на протесты девочки, рассказал о происшествии ее отцу. Ей, конечно, здорово досталось, а Джесс лишь посмеивался. На прощание он взял Кирнан за подбородок, и его неправдоподобно синие глаза сверкнули адским огнем, когда он склонился к ней.

– Берегитесь, мисс Маккей! Вы еще слишком молоды, чтобы так отчаянно флиртовать. В один прекрасный день вы нарветесь на того, кто захочет вам ответить…

– Какой-нибудь галантный виргинский джентльмен вроде вас? – сладчайшим голосом осведомилась девочка. – Полно! Не захотите же вы разбить сердце леди, совсем еще ребенку!

– Но ведь вас не всегда будут окружать галантные южане, – возразил Джесс и, взъерошив волосы Кирнан, отбыл восвояси.

Она же пришла в неописуемую ярость. Но даже тогда не переставала грезить о нем по ночам, вспоминая его синие глаза со стальным отливом и глубокий, чуть хрипловатый голос.

Впрочем, Джесс поддразнивал ее лишь время от времени. Однажды Кирнан решила искупаться в местном ручье. По дороге ей встретилась крошка Сисси Уэйд, рабыня папаши Эвана Тернера, и Кирнан, повинуясь внезапному порыву, уговорила девочку составить ей компанию. Когда они вернулись, юная мисс была поражена, увидев, с какой яростью набросился Эван Тернер на свою худющую, испуганную маленькую рабыню. Она попыталась объяснить, что та ни в чем не виновата, но Тернер, не обращая внимания на слова Кирнан, задал Сисси знатную трепку, а зачинщицу предупредил, что такая же участь постигнет и ее, если она не уберется с глаз долой. Его не остановит даже то, что она – дочь богатого джентльмена. Бедные фермеры не могут позволять своим рабам слоняться без дела, когда на учете каждая пара рук.