Она переложила мопса с колен на диван рядом с собой и указала нам на два стула с высокими спинками. Мы сели. «Тут ничего не спрячешь», — подумала я.
— Чем я могу быть вам полезной? — спросила леди Уэйлин тоном важной гранд-дамы.
Мама была совершенно подавлена ее холодным приемом. Но я постаралась взять себя в руки и снискать ее расположение.
— Мы собираемся организовать Общество любителей книги, леди Уэйлин, и подумали, что, может быть, вы этим заинтересуетесь.
— Кто это «мы»? Вы и ваша мама?
— Я и еще несколько дам из Альдершота.
— А, Альдершот, — произнесла она таким тоном, как будто это была колония прокаженных. — И что это за Общество любителей книги, скажите на милость?
Я подавила в себе желание спросить ее, знает ли она, что такое книга, и терпеливо объяснила, в чем заключается план миссис Чотон. Вы делаете взнос для покупки книги, потом читаете ее по очереди и, наконец, обсуждаете.
Когда я закончила, она наклонила голову набок и произнесла:
— Чепуха! Вы только будете мешать работать нашей библиотеке. Если у вас и ваших друзей, мисс Баррон, есть лишнее время и деньги, вам лучше потратить их на благотворительность. Девушкам вредно читать романы. У них в голове заводятся всякие вредные мысли.
— Это как раз то место, где им и положено водиться, мадам, — тут я почувствовала, как мама больно ударила меня по ноге.
— Если бы вы с пользой проводили время, вы бы в вашем возрасте не были незамужней девицей, и у вас нашлись бы дела поважнее, чем чтение книг.
Итак, я получила не только прямой отказ, но еще и оскорбление. Я вопросительно посмотрела на мама. Теперь была ее очередь. Конечно, трудно было сразу ни с того ни с сего начать разговор о розах, а это была единственная тема, на которую она могла бы поговорить с леди Уэйлин. Чтобы дать ей возможность выбрать подходящий момент, я продолжила:
— Что вы имели в виду, когда сказали о благотворительности, мадам?
— Помощь бедным, конечно. Это и есть благотворительность — помощь тем, к кому судьба менее благосклонна.
Мне надоело слушать ее нудные рассуждения, но нужно было выиграть время. Я судорожно осматривала комнату, стараясь найти вазу или какой-нибудь сосуд для нашего трофея.
— Я слышала, лорд Уэйлин помогает школе для сирот.
— Да, Уэйлин сейчас дома, и вам об этом хорошо известно, сударыня.
Она говорила со мной таким тоном, как будто я, безнадежная старая дева, специально прибежала поохотиться за ее сыночком. Обидно было выслушивать такие намеки, но я не могла позволить ответить ей так же ядовито. Наконец, мой взгляд остановился на небольшой сине-белой китайской вазе на столе возле двери. У нас дома есть очень похожая ваза в голубой комнате для гостей. Леди Уэйлин, конечно, не потрудится встать и проводить нас к выходу. Может быть, она ничего не заметит, хотя я и буду в поле ее зрения. Хватит ли мне храбрости рискнуть?
— Да, я конечно слышала, что лорд дома, — сказала я.
— Уэйлину вряд ли будет интересно ваше книжное общество.
— Мы и не собираемся его приглашать, мадам.
Она говорила ужасно неприятным резким тоном, и мне хотелось поскорее уйти. Нужно все-таки попробовать китайскую вазу.
— В таком случае я скажу своим приятельницам, что вас это не заинтересовало.
Я взяла свою сумочку и перчатки. Мама последовала моему примеру, но вид у нее был растерянный. Мопс открыл пасть и отрывисто тявкнул. Леди Уэйлин стала гладить его и разговаривать, как с маленьким ребенком.
— Наш Буббочка хочет погулять в садик? Славная собачка!
Потом она повернулась ко мне и произнесла совсем другим, холодным тоном:
— Можете сказать Ситону, когда будете выходить из дома, чтобы он пришел за Бубби.
Я с трудом удержала себя, чтобы не сказать ей спасибо за то, что она осчастливила меня таким почетным поручением. Жаль, что я не посоветовала ей самой позвать Ситона. Я поднялась со стула, холодно кивнула и спросила:
— Мама, вы готовы? Пойдемте. Мы и так уже отняли у леди Уэйлин слишком много ее драгоценного времени.
Я многозначительно посмотрела на Бубби. Мама была только рада поскорее уйти.
— Прощайте, леди Уэйлин.
Леди Уэйлин только молча кивнула головой и даже не удостоила нас ответом. Мы должны были пройти довольно большое расстояние до двери, а она тем временем снова стала разговаривать со своим мопсом. Я показала глазами на китайскую вазу и прошептала:
— Я опущу ожерелье туда. А вы отстаньте на шаг и прикройте меня, чтобы она не видела.
Читать дальше