Гуля Прието - На живописных холмах Фриоли

С Питером мы были с самого детства вместе. Наши дома были по соседству. Респектабельные дома в пригороде на юге Хэмпмшира, Англии. Я любила его столько, сколько я сама себя помню. Долговязый и неуклюжий, но с огромными голубыми глазами и мягкой улыбкой, он очаровывал всех вокруг, начиная от девчонок в нашем классе и преподавателей. Даже отъявленные хулиганы выказывали ему своё уважение. Его и мои родители имели совместный проект, поэтому для укрепления бизнес – компании было принято решение о нашей с Питером помолвке. Чему я естественно была несказанно рада. Когда мне исполнилось восемнадцать лет, в нашем доме, в окружении друзей и родителей, Питер официально сделал мне предложение. В тот день, 24 апреля 1913 года, что нехарактерно для Англии в этот период, был солнечный день. Наверное, также, как солнце, светилась от счастья я. Все знали, что я в него в влюблена. Мне казалось, он тоже меня любит, ведь мы проводили огромное количество времени вместе. Я помогала ему с ненавистной математикой, он же помогал мне видеть мир, через призму истории. У нас было с ним укромное место – старый заброшенный дом, в котором он первый раз меня поцеловал и сделал меня женщиной. Воспоминание о его руках, губах, которые ласкали моё тело, причиняло мне впоследствии огромную радость и одновременно невыносимую боль. Мы часто смотрели на голубое небо и мечтали о будущем, о наших детях, о большом уютном доме, в котором будет собираться наша дружная семья. Всё закончилось 28 июля 1914 года: началась Первая мировая война. Питер, как и все наши друзья, отправился на фронт. Начались страшные дни ожидания. Я молила бога, только об одном: чтобы он вернулся живым. Наверное, зря я это делала…Но все по порядку. Война уносила ребят по всей округе: что ни день, то кто-нибудь получал похоронку. Наш райский уголок превратился в место скорби и плача. Я получала его письма сначала раз в месяц, потом раз в полгода, а потом они и вовсе перестали приходить. В этот период я проводила больше времени с его родителями, так у меня складывалось ощущение, что так я к нему ближе. Я спала в его комнате, часто носила его рубашки, пользовалась его парфюмерной водой, даже зубы чистила его зубной щёткой. Френсис и Джордж относились ко мне как к дочери. Она часто говорила: «Бог мне не дал дочь, потому что знал, что скоро ты появишься в нашей жизни». Кстати, совместный бизнес наших родителей процветал. Кому война, а кому – мать родна. (to whom is war and to whom is mother dear) Инвестиции в нефтедобывающую отрасль, покупка акции промышленный компаний в Европе, контракты на добычу полезных ископаемых в ЮАР – все это приносило колоссальную прибыль нашим семьям. Вот и наступил 1918 год, год окончания этой ненавистной войны. Мы уже год не получали от Питера весточки. Но в душе таилась надежда, что в один из дней откроется дверь, и на пороге будет стоять мой самый родной в жизни человек. Так и произошло, только на пороге оказался мальчик – курьер с письмом мне. В этом письме Питер просил встретиться со мной в нашем заброшенном доме и не говорить никому о его появлении. Я помню ощущение головокружения от мысли, что он живой. И мой мозг не давал мне возможность анализировать, что подвигло его прятаться и не идти в родительский дом. «Все это неважно, главное – живой», – проносилось в моей голове. Мои руки дрожали, я пыталась собрать свои волосы в пучок и спрятать поседевшие пряди. «Он не должен видеть мои страдания, он должен видеть меня счастливой», – думала в тот момент я. Питер стоял спиной к окну. Повернувшись ко мне, я увидела красивого мужчину с бородой, с мелкими морщинками у глаз и, как обычно, с мягкой улыбкой на лице. Что тут скажешь? Война в плане внешности пошла ему только на пользу. Передо мной был уже не юноша, а взрослый мужчина.

– Здравствуй, Дороти! – сказал он.

– Здравствуй, солнце! – я обняла его. Закрыв глаза, я пыталась губами прикоснуться к его. Но сильные руки моего Питера отодвинули меня. Через небольшое оконце пробивался вечерний свет, веяло вечерней летней прохладой.

– Нам надо поговорить! – сказал он.

– Да, конечно, милый!

– Я виноват перед тобой. Выслушай меня, пожалуйста, я знаю, ты меня поймёшь. Нас троих – Роберта, меня и Джона – отправили на Западный фронт. Перед этим нас обучили сапёрному делу. Проклятые немцы минировали все на своём пути, когда вынуждены были оставлять свои позиции.