Екатерина Каблукова - Приказано жениться

– Как, вы не осведомлены? Спасает свою ведьму. Я решил не мешать столь благородному порыву, – Шувалов вновь усмехнулся. – Запаздывает Григорий Петрович. Не иначе как нашел Анастасию Платоновну и решил не торопиться! Ночь ведь впереди! Ладно, дело молодое, горячее, а мы здесь и без него справимся!

Начальник Тайной канцелярии направился к выходу, не сомневаясь, что остальные последуют за ним. Бутурлину не оставалось ничего другого, как подчиниться невысказанному приказу.

– Куда вы направляетесь? – подполковник легко догнал Шувалова.

– Это очевидно: туда, где я могу найти хотя бы одного из братьев: казармы семеновского полка.

– Михаил сегодня должен быть на дежурстве, – предупредил Бутурлин.

Шувалов резко остановился.

– Вы уверены?

– Да. Видел списки.

– Идемте! И, кстати, Александр Борисович, думаю настало время сменить караулы! Пусть преображенцы государыне служат, у них это лучше всего получается!

– Приказ дайте, – хмыкнул подполковник, не в силах скрыть довольную улыбку.

– За приказом к Рассумовскому надо. Но, думаю, вам Алексей Григорьевич не откажет… Я походатайствую. Так что – ставьте своих волков.

– Хорошо, – Бутурлин остался на крыльце, отдавая указания своим людям.

Шувалов тем временем легко взбежал по парадной лестнице на второй этаж, расталкивая попадавшихся на пути людей. Если кто и собирался было возмутиться такой бесцеремонностью, желание пропадало при одном взгляде на холодный взгляд и плотно сжатые губы начальника Тайной канцелярии.

Рассумовского Шувалов обнаружил там, где и предполагал: за карточным столом. На этот раз играли в итальянском зале.

Хотя и окна, и балконные двери были распахнуты настежь, в зале было душно. Шувалову пришлось постараться, пробираясь к карточному столу сквозь ряды людей, плотно обступивших игроков.

Причина любопытства обнаружилась сразу: противником Алексея Григорьевича была сама императрица. Елисавета Петровна сидела за столом и с азартом сбрасывала карты на зеленое сукно. Справа от нее виднелись цифры, начерченные мелом и говорившее о том, что государыне сегодня необыкновенно везет.

Шувалов скрежетнул зубами: судя по настроению, игра может затянуться, и тогда Рассумовский будет слишком пьян, чтобы вразумительно выслушать. К тому же, подойди он к столу сейчас, начальник Тайной канцелярии привлек бы слишком много внимания.

Оставалось отступить. Понимая, что каждая минута сейчас на счету, Шувалов направился в офицерскую комнату, решив действовать на свой страх и риск.

Михаил Долгорукий был там. Один.

Он стоял у окна, заложив руки за спину, и с какой-то отстраненностью рассматривал парк, уже переливавшийся множеством огней: это зажгли фонарики, подвешенные на деревьях.

Скрип двери заставил офицера обернуться.

– А, это вы, – спокойно сказал Михаил при виде Шувалова. – Я ждал вас, ваша светлость.

– Вот как?

– Вы ведь пришли арестовать меня, – офицер закашлялся и потер горло. Шувалов заметил свежие синяки, выглядывающие из-под офицерского шарфа.

– Возможно, – граф присел на кресло и закинул ногу на ногу. – Где ваш брат?

– Под стражей. Не думаю, что вы мне поверите, но до сегодняшнего дня я ничего не знал, – Михаил выжидающе посмотрел на начальника Тайной канцелярии.

Тот кивнул головой:

– Продолжайте.

– Мне нечего вам сказать. Дмитрий сошел с ума, – Долгорукий снова закашлялся и потер шею.

– Это он оставил следы на вашем горле? – небрежно поинтересовался Шувалов.

– Да. Дмитрий ворвался ко мне в казарму, хотел, чтобы я поднял полк, возглавил восстание… говорил что-то про сына Петра Второго… Я отказался. И тогда брат кинулся на меня, пытаясь задушить. Мне с трудом удалось скрутить его.

– И где он сейчас?

– В казармах. Под стражей. – Долгорукий горько усмехнулся. – Увы, … я не сразу понял, но в последнее время он стал одержим. А уж после того, как узнал о новой фрейлине императрицы… я полагал, что его интерес вызван лишь определенными порывами и даже пытался предупредить девицу, но нам помешали… интересно, что в этой девице такого?

– Анастасия Збышева – ведьма, – Шувалов пристально всматривался в глаза собеседника, но тот оставался спокоен. – Природная.

– Это многое объясняет, – Долгорукий достал из-за пазухи неприметную книжицу в обложке из темной кожи. – Полагаю, вам нужно именно это, ваша светлость.

– Что это?

– То, что Дмитрий берег, как зеницу ока. Эта тетрадь появилась у него несколько лет назад, и он никогда не расставался с ней.