Марина Одинец - Блуждающий огонек

— Пережила бы, — отозвался Драгомир. — Такая, как ты, переживет все, что Бог пошлет. Даже когда мир вокруг начнет рушиться, — все равно выстоишь.

Сорвав чахлую травинку, Катя задумчиво затеребила ее, чуть нахмурив соболиные, устремленные к вискам брови. Слова цыгана вновь напомнили ей о предсказании. Но спросила она о другом:

— Не пойму я никак, Драгомир, почему позволяю тебе разговаривать со мной так по-свойски, да еще и «тыкать»? Околдовал ты меня, что ли?

— Сам не знаю, — после долгого молчания сдержанно выговорил Драгомир. — Я когда тебя увидел, подумалось: вот девушка, с которой меня судьба крепкой веревкой связала. Даже если уйду, ни слова ей не сказав, судьба все равно опять вместе сведет. Вот и понимай, как хочешь…

Ей бы возмутиться его речам, ставящим на одну доску наследницу древнего княжеского рода и безымянного бродягу. Но отчего-то на душе стало чуть теплее. Впрочем, меньше всего его слова походили на признание в любви, и Катя ясно видела, что цыган далек от нежных чувств.

— А свое будущее ты можешь видеть так же, как чужое? — чтобы не молчать, спросила она.

— До сих пор не видел, сегодня первый раз чуток осенило. Да я и чужой судьбы раньше не видел, первый раз так получилось, — отозвался Драгомир. — Так вот оно… Самому удивительно.

Помолчав, Катя нерешительно произнесла:

— Можно спросить тебя? Ты сказал, что изгой. За что же изгнали тебя?

Она невольно поежилась, когда Драгомир устремил на нее холодный взгляд:

— А вот это не твоего ума дело, княжна. Изгнали — значит, было за что.

— Прости, — виновато сказала Катя. — Я не хотела обидеть тебя.

— Ты и не обидела, — сухо сказал Драгомир.

Они замолчали. Еще несколько часов, и совсем стемнеет, мысленно отметила Катя, взглянув на угасающее в небе солнце. И что тогда они будут делать ночью в этом комарином краю?

Словно в ответ на ее мысли, невдалеке послышался звон колокольчика. Драгомир легко поднялся с травы и глянул на дорогу. Пожалуй, уже не имело смысла привередничать. Надо попытаться сбыть княжну с рук, пока есть возможность. Иначе, кто знает, не свалит ли ее лихорадка после купания в ледяной воде. Тогда и его умения не помогут, если девушке придется провести ночь в лесу на промозглом холоде.

Нарядный экипаж с почтовым колокольчиком под дугой, ехал вдоль берега, направляясь в их сторону, за ним следовала тяжело нагруженная бричка с откидным верхом. Катя невольно забеспокоилась, видя решимость, с которой Драгомир встал на дороге. Она понимала, что он хочет сделать, но мысль о том, что им предстоит сейчас так неожиданно проститься, вдруг болезненно резанула ее.

Увидев незнакомца, преградившего путь, ямщик натянул поводья и обрушился на цыгана с градом бранных слов:

— Эй, чего надо, прощелыга? Милостыню, что ли, просишь? А ну, пошел прочь!

Едущая следом бричка тоже остановилась, и двое здоровенных гайдуков, спрыгнув наземь, с угрожающим видом направились в сторону Драгомира. Но цыган недвусмысленным жестом раскрутил над головой кнут и произнес:

— Назад, парни.

Гайдуки попятились. Нарядная и смазливая, как субретка, горничная, сидевшая в бричке, испуганно ойкнула.

— Что случилось? Почему мы стоим? — из кареты высунулась кокетливо одетая дама средних лет, с недоумением и некоторой опаской посмотрела на возмутителя спокойствия. За ее плечом показалось еще одно заинтригованное женское лицо.

Драгомир, поклонившись очень почтительно, проговорил:

— Сударыня, выслушайте, прошу вас. Здесь барышня в беду попала. Может быть, не откажетесь помочь ей?

— Что за барышня? — осведомилась дама.

— Да не верьте вы ему, барыня, — не сводя с цыгана настороженного взгляда, вмешался ямщик. — Видно же, что мазурик, в засаду какую-то заманивает…

Дама, повелительным жестом прервав ямщика, снова обратилась к Драгомиру:

— Ну же, рассказывай.

— Здесь мост обрушился, видели? — начал Драгомир. — И карета в реку упала. У барышни этой и слуги, и воспитательница погибли, она одна выплыть сумела.

Выслушав его, дама заметила:

— Ну хорошо, может быть, так оно и было. А что же в полицию не обратилась за помощью барышня твоя? Хотя бы волостной пристав где-нибудь поблизости должен быть.

— У нее ни одежды, ни документов нет, — негромко сказал Драгомир. — Кто ей поверит?..

Дама чуть заметно усмехнулась.

— А ты какое отношение имеешь к этой барышне?

— Я — никакого. Просто веревку ей кинул и на берег вытащил. А теперь ей как-то до Москвы добраться надо, где родители ее живут. Может быть, вы возьмете на себя труд до Москвы ее довезти? Или хотя бы до ближайшей станции почтовой. Ей хотя бы отлежаться в тепле надо, чтоб не простыла.