Елена Арсеньева - Чужой муж

Герман молча отодвинулся от стола и убрал руки за спину. Лицо его стало замкнутым, напряженным.

Непохоже было, что он ринется к «подлинной», вернее, «подлой свободе» сломя голову.

Да неужели его еще не сломали?!

– Товарищ следователь, – шагнул вперед не выдержавший Родион, – позвольте, я сам.

Он так властно толкнул Левичева, что тот растерянно поднялся и уступил ему стул напротив Арефьева.

Родион сел, с ненавистью глядя в глаза своего самого лютого врага.

Арефьев смотрел настороженно, готовый ко всему.

– Меня зовут Родион Камышев, – медленно произнес Родион.

Арефьев нахмурился, потом иронически ухмыльнулся:

– Ах вот оно что… Ну, наконец-то картина прояснилась! А я все не мог понять… Так, значит, это я вам дорогу перешел!

– Уезжай! – тихо посоветовал Родион.

Арефьев покачал головой. Похоже, известие о том, что все приключившееся с ним – только «шаги Командора», только месть обманутого рогоносца, прибавило ему бодрости. Он смотрел на этого красивого и еще молодого человека – и презирал его за то, что тот не смог удержать жену, эту дивную женщину, которая так жаждала любви и красоты в человеческих отношениях, что кинулась в объятия первого попавшегося человека, который… Который читал ей для начала стихи, а не тащил сразу в постель!

– Это лучший выход для всех нас, – сдерживаясь из последних сил, сказал Родион.

Арефьев смотрел с прежним ироническим выражением…

– Нет, ну конечно, ты можешь выбрать тюрьму, – кивнул Родион. – И, возможно, Лиля тебя дождется. Но целых пять лет… Целых пять лет терпеть на зоне то, что ты не смог вытерпеть в камере какой-то часик… Подумай, что с тобой станет за эти годы! Во что ты превратишься?!

– Да не любит она тебя, – вздохнул Арефьев, будто не слыша его слов. – Точно это знаю!

Он точно знает?! Точно знает?! Откуда? Они что, обсуждали с Лилей ее мужа? Может быть, сравнивали его стати со статями любовника?!

Эти слова лишили Родиона остатков сдержанности.

– Она моя жена! Остальное тебя не касается! – выкрикнул он.

Бросился на Арефьева, сшиб его кулаком со стула:

– Из-за тебя я ее потерял! Убью!

Тут в него вцепился Левичев, оттащил кое-как:

– Все, все… Успокойтесь, он сейчас все напишет!

Помог подняться Арефьеву, по лицу у того текла кровь.

– Герман Алексеевич, успокойтесь, – настойчиво сказал Левичев. – Держите ручку, ну! Пишите!

Арефьев затравленно смотрел на него.

– Пиши! – процедил стоящий сзади Родион.

Арефьев на миг зажмурился, потом медленно взял ручку.

Спустя час его посадили в машину и повезли на вокзал, чтобы доставить в Москву, а оттуда депортировать. Один охранник сидел рядом с шофером, двое других – по бокам. Автомобиль кружил, кружил по городу, несколько раз проезжал мимо вокзала…

– Куда вы меня везете? – напряженно спросил Арефьев.

– Смотри, смотри, гнида! – сказал один из охранников. – Напоследок смотри! А это…

Его вдруг прижали к спинке сиденья и чем-то тяжелым ударили по пальцам правой руки. Послышался омерзительный хруст…

Арефьев от боли чуть не потерял сознание.

– За что?! – вскрикнул, не сдержав слез. – Я ведь вам все подписал!

Он прижал к груди искалеченную руку.

– Это тебе прощальный подарок от Родиона Камышева, – буркнул охранник.

Командор… Воистину, как тяжело пожатье каменной его десницы!

Родион осторожно вошел в комнату Лили. Она спала, свернувшись калачиком на кровати. Настолько устала, что упала, даже не раздеваясь…

Стало так жалко ее! Прижать бы к себе… Утешить… Но разве она позволит?!

А должна. Теперь должна позволить!

Родион осторожно сел на край кровати, однако Лиля сразу вскинулась, уставилась испуганно.

– Я свое обещание выполнил, – сказал Родион. – Но ты его больше не увидишь.

Лиля непонимающе моргнула.

– Его выдворяют из Союза.

Родион коснулся края пледа, сползшего ей на ноги. Лиля резко отодвинулась. В глазах ее был ужас…

– Я просто хотел тебя укрыть, – вздохнул Родион. – Ты так и будешь все время от меня шарахаться?!

Она всхлипнула.

– Я понимаю, непросто начинать все сначала, – тихо говорил Родион. – Но ты обещала… А его теперь нет. Он выбрал эмиграцию, хотя мог остаться. Отсидеть! Лиля… Мы так давно не были вместе.

Она замерла, опустив голову. Потом пробормотала:

– Я завтра скажу Римме, чтобы она перенесла твои вещи ко мне в комнату.

Родион мгновение смотрел на нее, не веря тому, что слышит, потом рывком поднял ее, прижал к себе. Лиля не вырывалась, она не противилась, когда он стащил с нее свитер, припал лицом к груди, только сдавленно проговорила: