Виктория Даль: Блудница (ЛП)

Рука Калеба оцепенело опустилась.

– Могу я поговорить с вашей хозяйкой?

Она слегка наклонила голову.

– В данный момент ее нет дома. Если вы хотите…

– Мелисанда? – позвали ее из глубины дома.

И вот… вот это и произошло. Этот момент, который Калеб пытался оттянуть. Это был ее голос. Джессики.

Он не слышал его так давно, что сердце пыталось выпрыгнуть от радости, услышав знакомый звук, но мужчина подавил в себе эти эмоции. Нет. Не может быть. Это ужасно.

Первая женщина посмотрела через плечо на фигуру, вышедшую из тени коридора. Ее голова была опущена, глаза смотрели на полотенце, которое она сворачивала, но Калеб узнал бы ее даже со спины. Волосы Джесс были красного оттенка; он никогда таких не видел, пока не встретил ее. Темные и глубокие, они выглядели так, будто бы были прохладными на ощупь. И плечи, всегда прямые и гордые.

Джессика приподняла голову и резко остановилась.

Даже в темноте через стекло Калеб увидел шок на ее бледном лице. Шок и страх. Она притихла на мгновение, но, наконец, нарушила молчание.

– Что вы хотите? – спросила Джесс своим прекрасным голосом. Калеб не мог разглядеть ее глаз.

И не хотел.

– Так, ты – шлюха, – сказал он, намереваясь задать вопрос, но вместо этого буквально выплюнул всю фразу.

Она выпрямилась, развернув свои гордые плечи.

– Это частная собственность, – таким родным, но ледяным голосом резко произнесла Джессика. – Я попрошу вас покинуть ее. Хорошего дня.

Калеб не двигался. Они смотрели друг на друга, хотя мужчина ничего не видел в ее глазах, за исключением слабого проблеска.

– Билл, – позвала она. Большая тень зашевелилась в коридоре позади нее.

– Верно, – пробормотал Калеб. У нее и защитник здесь есть. Как и у любой достойной шлюхи. – Ладно.

Он сделал шаг назад и снял шляпу, намереваясь стереть пот со лба, прежде чем сесть на лошадь для долгой поездки обратно в город, как вдруг Джессика ахнула. Калеб замер, его рука легла на пистолет, услышав тревогу в этом звуке.

Ее голос остановил его руку.

– Калеб?

Недоверие, с которым она произнесла его имя, говорило о том, что девушка только сейчас узнала его. Калеб не знал, сожалел ли он, что снял свою шляпу, или нет. Возможно, следовало бы остаться для нее незнакомцем и уйти. Джессика даже не узнала бы, что он был здесь.

Калеб оглянулся, она стояла и качала головой. Но вот Джесс шагнула вперед, и оказалась в солнечном свете. Боже, это была та самая Джессика, которую он всегда знал, и в ту же секунду все остальное стало неважно. В конце концов, он провел целых два года, мечтая о ней, и только несколько часов назад узнал, что девушка предала его.

– Калеб, – повторила Джесс на этот раз увереннее. Но мысль о двух годах должно быть тоже поразила ее, и она посмотрела на женщину, стоявшую рядом с ней. Взгляд Джессики метался между ними двумя, прежде чем снова остановился на Калебе.

– Все в порядке, Мелисанда, – сказала она, обернувшись. – Все хорошо, Билл.

Женщина не двигалась. Не сдвинулась и темная тень Билла в холле.

– Все в порядке, – повторила Джессика, поворачиваясь к Калебу. – Я знаю его.

Мелисанда ушла. Ее тень присоединилась к охраннику, и они оба исчезли в задней части дома.

Джессика, казалось, застыла, а ее кожа стала белой как снег.

Голубые глаза девушки выделялись словно небо. И рот такой сладкий и привлекательный.

– Ты – шлюха, – повторил Калеб, стыдясь своих слов. Пока они были верными. Джесс была здесь.

В этом борделе. Как ему и сказали.

Она изменилась. Похудела. Ее полные губы стали еще красивее, и два года назад он не замечал, чтобы девушка так поджимала свою челюсть.

Калеб слышал, насколько сильно билось его сердце, и чувствовал, как приливала к нему кровь. А затем отливала обратно. Глаза у Джессики были такие же голубые, но вот рот, возможно, уже не был сладким. Теперь это был рот блудницы.

– Я не шлюха, – она подняла дрожащую руку к виску и задержала ее там. – Это неправда.

Ярость снова захлестнула Калеба, потому что мужчина почувствовал надежду. Он хотел верить ей. Жаждал просто кивнуть, сказать «конечно» и подхватить ее на руки. Несомненно, Джессика не была шлюхой. Ужасно было даже думать о подобном.

Калеб наклонил голову и надел шляпу, чтобы спрятать лицо.

«Человек не должен быть вежливым с проституткой, не так ли?»

– Тогда что ты здесь делаешь, Джессика?

– Это мой дом.

– Я имею в виду, – проворчал он, – почему ты живешь здесь, в глуши, с этими незнакомцами, и почему весь город называет тебя шлюхой?