Ольга Михайлова - Святой в миру

Их друг Чарльз Кэмпбелл, бледный шатен с невыразительным лицом, почти не поднимал на собеседников глубоко посаженных серых глаз, на его тонких, почти бескровных губах то и дело мелькала улыбка — не то растерянности, не то — вежливой скуки. Над губой его чернела родинка, мало украшавшая молодого человека. По контрасту с остальными брат и сестра Морганы привлекали взгляд: Гилберт — приятным открытым лицом, правда, его правая бровь была заметно рассечена шрамом, следствием неудачных упражнений в фехтовальном зале, а его сестра Розали, блондинка с излишне пухлыми губами и игривыми карими глазами, — любезностью поведения. Она, в отличие от Бэрил, была одета с вызывающей и безвкусной роскошью.

Спустя три часа прибыли Софи Хэммонд и её друзья. Все остальные к этому времени были уже в столовой, и представление прошло при свечах, чей свет обычно украшает девиц. Вторая племянница мистера Хэммонда, дочь его брата, унаследовала итальянскую кровь матери, была жгучей брюнеткой с оливковой кожей. Отец Доран подумал, что она намного привлекательнее своей кузины, но сильно утомлена дорогой — под глазами её темнели круги, губы были бескровны. Что ж, отсюда до Лондона — двести миль. Было заметно, что двоюродные сестры не преисполнены взаимной любви: Бэрил едва кивнула Софи, заметив пренебрежительную гримаску на лице кузины. Стэнтон приветствовал Софи куда любезнее, на его щеках неровными пятнами выступил пунцовый румянец.

Подруга Софи, мисс Эстер Нортон, в этом обществе была заметнее всех благодаря удивительным волосам — вьющимся пышным кудрям цвета красного дерева. Свечное пламя в кенкетах падало на них, рассыпаясь сотней искр, и молодые люди, как заметил мистер Доран, то и дело украдкой бросали взгляды на подобное чудо. Лицо девушки было симпатичным, разве что его несколько портили разбросанные по носу и щекам веснушки. Её брат Стивен имел черты довольно привлекательные, но не особо не запоминающееся.

К всеобщему удивлению оказалось, что мистер Стивен Нортон знаком с мистером Морганом и с мистером Кэмпбеллом, хотя их взаимное приветствие было достаточно сдержанным. Встреча их не обрадовала, это было заметно, но и не огорчила. После обмена любезностями мистер Нортон учтиво задал милорду Хэммонду вопрос о его племяннике Кристиане Коркоране. Они вместе учились в Кембридже — до того, как Кристиан уехал в Италию. «Он ведь будет в числе гостей, не правда ли?» Милорд Лайонелл любезно подтвердил это, сообщив о письме племянника. Он сам с нетерпением ждал его, ведь они не виделись почти пять лет.

— Хорошо ли вы знаете его, сэр? — вопрос графа Хэммонда был исполнен неподдельного любопытства.

Мистер Нортон немного замялся и заметил, что мистер Кристиан Коркоран немногих удостаивал чести общения, и почти ни с кем не был откровенен, поэтому он не может иметь счастье сказать, что принадлежит к числу тех, кто хорошо знал его. Но сам мистер Коркоран, безусловно, человек замечательных дарований и выдающегося ума, а уж его актёрское дарование и музыкальная одарённость просто поразительны! Он член Тревеллерс-клаб, Клуба Гаррик, прибежища известных журналистов и театральных деятелей, Карлтон-клуба и Клуба Консерваторов. Его часто до отъезда видели и на Пэлл-Мэлл в Реформ-Клаб, и в Атенеуме…

Тут, достаточно резко перебив Нортона, в разговор вмешался Гилберт Морган.

— Мистер… мистер Коркоран… собирается… приехать сюда? — В его голосе сквозила растерянность. К разговору неожиданно присоединился и мистер Чарльз Кэмпбелл, проигнорировавший вопрос Моргана и заметивший, что мистеру Коркорану большое будущее прочили ещё в школе, при этом бросил весьма странный взгляд на приятеля. Гилберт Морган, тут же взяв себя в руки, уже спокойней проронил, что любой, кто хоть раз в жизни… имел удовольствие сталкиваться с мистером Коркораном, этой встречи не забудет.

Священник несколько удивился тому обстоятельству, что за столом милорда Хэммонда волей случая собрались трое тех, кто знаком с племянником графа, притом, что кузен Коркорана, Клэмент Стэнтон, поморщившись, ядовито заметил, что, несколько он помнит своего двоюродного братца в детские годы, тот никогда и ничем не блистал, кроме внешности.

— Так он красив? — с некоторым удивлением тихо спросила Бэрил брата.

Тот с изумлением взглянул на сестру, но тут же, усмехнувшись, кивнул.

— Я и забыл, что когда он приезжал, ты была в пансионе. Да, он красавчик. Этакий холеный хлыщ-денди, лощеный джентльмен, модник, подражающий лорду Браммелу.