Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы [litres]

Беннейт ответил ей глухим смехом, переходящим в стон, и потянул к кровати. На мгновение он замер и молча смотрел на нее изумрудными глазами. Затем положил на кровать и стал нежно целовать. Кончик языка касался губ так осторожно, будто по ним скользило крылышко бабочки, однако тело ее отзывалось бурно, словно все нервы в нем были обнажены.

Он не стал раздевать ее, но смог довести до сильного возбуждения, она не выдержала и взмолилась:

– Беннейт, я прошу тебя.

– Не спеши. Я хочу, чтобы ты желала меня так же страстно, как я тебя, чтобы финал был одинаково ярким.

– Я… я… умоляю, не мучай меня.

– Даже не проси.

Он принялся раздевать Джо, останавливаясь лишь для того, чтобы позволить снять с себя очередную вещь. Огонь в его глазах добавлял уверенности в том, что желание их взаимно и велико. От тела исходил жар, дыхание стало прерывистым, как у больного в лихорадке, каждая мышца под ее пальцами напрягалась, веки опустились, словно касания причиняли боль. Можно было решить, что он играет с ней, но она ощущала его возбуждение, слова не нужны для подтверждения.

Беннейт оглядел ее обнаженное тело так, будто вновь раздевал, скидывал невидимые одежды, даря не меньшее наслаждение, чем прикосновениями.

– Ты очень красивая, Джо. И вся моя. – В хриплом голосе угадывались те же нотки, что появлялись в моменты ярости, когда-то она не различала его настроение.

Джоан не стала заострять внимание на сказанном, путь это будет ложь, сейчас главное, что она может прижаться к нему, запомнить каждое мгновение, и это останется с ней навсегда.

– Мне так хорошо с тобой, Беннейт, так приятно чувствовать тебя рядом.

Рука ее скользила по груди, задерживаясь на бусинках сосков, опускалась на живот и ниже, по широкой дорожке из темных волос. Ей нравилось в нем все, как и все, что он дарил ей: наслаждение, боль, предвкушение. Она ждала наступления пика удовольствия и боялась этого одновременно, как и неминуемого наступления рассвета.

– Моя маленькая пикси, ты убьешь меня раньше, чем мы начнем.

Джоан не ответила, лишь потянулась к нему и поцеловала в губы.

Каждое прикосновение Беннейта, каждый поцелуй вел ее к сладкому блаженству. Беннейт отстранился, в руках чудесным образом появилась коробка, из которой он достал кожаный чехол, надел и склонился над ней, разводя ноги. Все произошло слишком быстро, неожиданно, но именно так, как ей бы хотелось. Джоан старалась сдерживаться, боясь, что конец наступит слишком быстро, но вскоре волна захлестнула ее, она отдалась ей, обхватила Беннейта ногами, стараясь впустить глубже. Ей хотелось кричать и сопротивляться, но вихрю чувств невозможно противостоять. Свет вспыхнул, и следом весь мир погрузился во тьму.

– Джо, бог мой, Джо… – донеслось издалека.

Звуки пронеслись по телу, знаменуя окончание.

Беннейт задрожал и прижался к ней, захватывая, словно в железный кулак.

– Не уходи. Еще только полночь. Останься.

Она подалась вперед, и он обнял ее, губы коснулись виска, потом плеча.

– Мне лучше уйти.

– Почему? Ты сожалеешь?

Вопрос прозвучал резко, это подчеркивали его нежные прикосновения. Она лишь покачала головой. Возможно, позже, когда покинет Лохмор, она пожалеет о том, что между ними было, но сейчас не хочется разрушать то, что так чудесно.

– Нет. Но все же мне нелегко. Наверное, нам не стоило заниматься любовью в комнате, где ты проводил ночи с Беллой.

Теплая ладонь легла на грудь, скользнула по бедру и ноге. Гладкая кожа дарила приятные ощущения и желания повторить то, что едва успело закончиться.

– Она никогда не была в этой кровати, я освобождаю тебя от мук совести. Ты и так слишком остро все воспринимаешь, не хочу добавлять тебе страданий.

Джоан сейчас больше интересовало прошлое, а не будущее, внезапно ей стало очень любопытно.

– Никогда? – с сомнением спросила она.

– Она предпочитала, чтобы я приходил к ней. Она ненавидела замок и настояла, чтобы в нем все переделали по ее вкусу. Как ты могла заметить по обстановке в главном зале, я предоставил ей свободу действий, запретив вторгаться лишь в мои комнаты и кабинет. И конечно, в крипту. Увлечение Беллы Шотландией закончилось вскоре после того, как она столкнулась с реальностью. Отец рассказал ей о вторжении в склеп и разрушении гробницы, и она решила сделать это местной достопримечательностью и показывать путешественникам, но я наложил строгий запрет.

– А что за разрушенная гробница? Ты о той, на которой разбита крышка?