Блайт Гиффорд - Дева и плут

— Крадешь реликвии? Как нехорошо. Спаситель оказался не таким святым, каким притворялся.

— Что привело тебя в усыпальницу посреди ночи, Ричард? Неужто желание помолиться? — Он повысил голос. — Так я разбужу священника.

Ричард фыркнул.

— Можешь не кричать. Этот пьянчужка спит беспробудным сном.

— Тогда, верно, ты пришел, чтобы убить меня, как убил своего брата.

— Вот так обвинение! — Ричард усмехнулся, пританцовывая на цыпочках. — Я пришел затем, чтобы забрать одно интересное письмецо. — Он протянул руку. — Давай его сюда.

— Не понимаю, о чем ты.

— О, ты все понимаешь. Я говорю о письме, которое якобы составил мой брат и где мне предъявлено обвинение в отравлении. О том самом письме, в котором он завещает все свои земли тебе. Какой трагический фарс. Человек, которого все считали Спасителем, замыслил наложить лапу на земли своего благодетеля.

— Мы оба знаем, кто из нас двоих пошел ради этого на убийство.

— А самое прискорбное состоит в том, что это письмо — подделка. Его подделала по твоему наущению Доминика. Ты ведь даже не догадывался, да?

— О чем? — Заставляя себя не терять бдительности, он осторожно переместился правее, чтобы их с Ричардом по-прежнему разделяла груда камней.

— О том, что деньги, которые были обещаны тебе за ее совращение, шли от меня. Ты правда не знал, что у матушки Юлианы нет ни гроша?

— От тебя? — Маскируя ненависть, Гаррен изобразил удивление. Пускай мнит себя хитрецом. Пускай продолжает болтать. Это даст ему время. Передразнивая жест Ричарда, он тоже протянул руку вперед. — Тогда заплати мне. Я заработал эти деньги.

— Боюсь, ты не успеешь их потратить. — Он перестал ухмыляться и состроил недовольную гримасу. — Отдай послание сам, или я заберу его с твоего мертвого тела. Никто не осудит меня за убийство убийцы. А маленькая переписчица разобьется о скалы, еще раз попытавшись взлететь.

Ника. Но она же спит в хижине, она в безопасности.

— Что ты имеешь в виду?

— Она увязалась за мной. — Он засмеялся. — Полагаю, из желания побыть на сей раз твоей спасительницей.

Сильно, до боли в ладони, сжимая кинжал, Гаррен испытал сильнейшее желание вцепиться Ричарду в глотку и наказать за то, что он посмел осквернить ее своим грязным языком.

— Где она?

— Ах, так значит ты все же ее попробовал?

Он проклял себя за то, что обнажил перед врагом свое уязвимое место.

— Завидуешь, Ричард?

— Сомнительное удовольствие брать девственниц я оставляю грешникам вроде тебя. Но раз уж она пала… — Он пожал плечами. — Можно и соблазниться.

Пусть отвлекается на болтовню, подумал Гаррен и сделал шаг вправо. Следуя за ним, Ричард то заходил в тень, то выходил на свет фонаря, который перестав кружиться, ровно светил над могилой, и лицо его попеременно белело и становилось черным как смерть.

— Можешь не настраиваться на долгую драку, Спаситель. — В свете луны блеснули его клыки. — Никколо — эксперт по части ядов. — Мерцание фонаря выхватило из темноты острие кинжала. — Хватит и одной царапины.

Яд. Гаррена пробрала дрожь. Унизительная, недостойная смерть. Он встряхнулся, расслабляя мышцы перед схваткой.

— Тогда я заберу тебя с собой.

Ричард пружинисто подпрыгивал на носках, что-то бормоча себе под нос и кинжалом описывая в воздухе небольшие круги. Он мог позволить себе не прицеливаться, чтобы нанести смертельный удар. Для победы ему будет достаточно задеть до крови кожу.

У Гаррена же была всего один попытка на то, чтобы спасти себя и Нику. И потому он упорно отступал назад.

Сделав по усыпальнице круг, они вернулись на былые позиции и замерли. Ричард насмешливо фыркнул.

— Хочется верить, что за деньги ты дрался смелее, наемник.

Внезапно дверь отворилась, и на пороге появилась Ника. Руки ее были связаны. Во рту, не давая говорить, торчала тряпка. Она взглянула на него безумными глазами, и сердце Гаррена остановилось, ибо он знал, что Ричард доберется до нее первым.

— Ника! Берегись!

Ричард больно прихватил ее локтем за горло, точно хищный зверь, который, прежде чем убить свою жертву, собирался немного придушить ее.

— Разве тебе не было сказано сидеть в лодке? — Кинжал завис чуть ниже ее уха.

— Ника, не двигайся. Кинжал отравлен.

Крепко держа ее, Ричард рассмеялся.

— Все складывается просто идеально. Ваши тела останутся здесь, и все решат, что Господь убил вас на месте за осквернение святилища Ларины. — Он наклонился близко к лицу Доминики и зашептал — громко, чтобы слышал Гаррен: — Очень жаль. А я-то рассчитывал сперва с тобою побаловаться. — С этими словами он вытащил из ее рта кляп и заменил его своими губами.