Элизабет Бойл - Утро с любовницей

– Ничего, – покачала головой Шарлотта. – Кроме этого кольца.

– О, Шарлотта, это трагедия. – Глаза Гермионы наполнились слезами, и по щекам потекли ручейки. – Настоящая, просто ужасная. – Как Марлоу, она обладала драматическими способностями и, вытащив носовой платок, разрыдалась, словно пропавшее состояние предназначалось для ее кармана.

Шарлотта проглотила слезы. В конторе юриста она держалась поразительно хорошо, но сейчас перед Гермионои и перед этими противными оранжевыми цветами ей было очень трудно не разразиться вполне оправданным потоком слез.

– Гм, ну что ж, прошу меня извинить, – наконец сказал Себастьян, наблюдавший за бурным проявлением женских эмоций. Он кивнул Шарлотте, а затем обратился к Фенвику, который до сих пор стоял у лестницы, всегда готовый услужить. – Передайте маме, чтобы меня не ждали, я обедаю с Берками.

– Ты обедаешь с ними? – встрепенулась Гермиона. Эта тревожная новость вывела ее из расстройства по поводу потери Шарлоттой состояния. – С какой стати?

– Потому что я приглашен. И мне нравится их общество. Гермиона издала какой-то шипящий звук, а потом, собравшись с силами, последовала за братом.

– Могу я предположить, что ты еще и собираешься завтра на их угощение в саду?

– Конечно. Тебе и маме хорошо бы тоже быть там – и вовремя. – С этими словами Себастьян повернулся и отворил дверь.

– Вот ты где! – воскликнула женщина, стоявшая у входа с поднятой рукой, очевидно, собираясь потянуть шнур звонка.

Кузина Финелла. Шарлотта похолодела.

Из-за их нищенского положения Шарлотта с матерью, леди Уилмонт, жили с кузиной матери, Финеллой Аппингтон-Хиггинс. Несколько лет назад Финелла получила в наследство дом, и при том небольшом пособии, которое леди Уилмонт получала как вдова сэра Нестора, трем экономным женщинам с трудом, но удавалось сводить концы с концами.

– Не найдя тебя в парке, я догадалась, что ты, вероятно, здесь. – Финелла засопела и пристально, критически оглядела вестибюль дома Марлоу. Когда ее взгляд упал на непристойную статую возле подноса, легкий румянец сбежал с ее бледного лица, и она тотчас же отвернулась. Ярая поборница приличий, она протянула руку и натянутым тоном произнесла: – Пойдем, Шарлотта. Ты нужна маме дома. Немедленно.

О, Шарлотта отлично представляла себе, что это означает. Ее мать была в страшном негодовании, и ей нужен был кто-нибудь, кто выслушал бы жалобы и возмущение по поводу неисполненных обещаний ее тетушки Урсулы.

– Я понимаю, – наклонившись, тихо шепнула Гермиона. – Возвращайся, как только сможешь. Мы придумаем способ осуществить твое заветное желание.

При этих словах Шарлотта взглянула не на подругу, а мимо нее на Себастьяна.

Ее несбыточное. Он держал оранжевые цветы для другой женщины. Для той, на которой, если верить слухам, вероятнее всего, женится.

Что сказала бы кузина Финелла – или, хуже, леди Уилмонт, – если бы Шарлотта дала волю своим горьким и безответным стенаниям?

Вероятно, реакцией было бы такое же удивление, как то, в которое пришла Финелла, так как взгляд леди оставался прикованным к величественной обнаженной фигуре, стоящей на крышке сундука.

«Музейный экспонат», – написал лорд Уолбрук, посылая статую домой с какого-то южного острова. По такому случаю леди Уолбрук послушно и с гордостью поместила ее на видном месте, закрыв глаза на неуместность здесь такого сокровища.

Уловив промелькнувший в глазах Финеллы блеск, Шарлотта больше не сомневалась во мнении кузины насчет графского приобретения и того места, где ему следует находиться.

– Поторопись, Шарлотта! – процедила леди. Виновато посмотрев на подругу, Шарлотта позволила увести себя вниз по лестнице.

– Всего доброго, мисс Уилмонт, – сказал Себастьян, проходя мимо них и обходя бредущую по улице пожилую уличную торговку цветами, сжимавшую в морщинистых руках корзину.

– Цветы, милорд? – предложила она. – Для вашей молодой леди?

– Хм, нет, мадам, благодарю вас. – Он показал собственный букет. – Эти вполне подойдут.

– Как хотите, – нагло бросила та и, проходя мимо Финеллы и Шарлотты, пробурчала себе под нос: – Фу, оранжевые цветы!

– Всего доброго, лорд Трент, – прошептала Шарлотта вслед Себастьяну Марлоу, чувствуя себя так, словно видит его в последний раз.

Но это было не так; завтра она, вероятно, снова повстречается с ним, ведь Шарлотта всегда приходила увидеться с Гермионой. Но с этого момента у нее больше не оставалось ни надежд, ни мечты, ни желаний в отношении Себастьяна Марлоу, виконта Трента.