Элизабет Бойл - Утро с любовницей

Рокхест одолжил им свою двуколку, и Себастьян, улыбаясь, сидел рядом с женой явно в приподнятом настроении – ему предстояло управлять таким неустойчивым экипажем!

– Я уж думала, мы никогда оттуда не выберемся, – сказала Шарлотта, когда они выехали с Беркли-сквер.

– Если бы ты не пригласила половину Лондона, мы, пожалуй, могли бы уехать еще несколько часов назад, – заметил он, окинув Шарлотту удивленным взглядом.

– Я не приглашала всех этих людей, большинство из них я даже не знаю, – парировала она.

– О, но они, по-видимому, знают тебя, мой идеал, – пошутил он. – Ты слышала, как леди Ратледж объявила твоей маме, что предоставляет нам свое покровительство?

– Да, – засмеялась Шарлотта, – но я нисколько не возражаю. – Она приняла участие в судьбе герра Тромлера и хочет, чтобы весь мир услышал его игру. Она очень настойчивая.

– Кстати, о настойчивости, – усмехнулся Себастьян. – О чем ты думала, представляя Финеллу лорду Боксли? Он же лет на двадцать моложе ее?

Шарлотта улыбнулась самой себе. Финелла, ее настоящая дорогая мать, в любом случае заслужила получить шанс на счастье – тот шанс, который она упустила много лет назад. Теперь, когда правда открылась, резкие морщины Финеллы разгладились, и мать, и дочь, освободившись от договоренности, которая удерживала их обеих порознь все эти годы, стали на самом деле родными.

– Она не настолько старше его, а кроме того, тебе не кажется, что они выглядят влюбленными?

– Несомненно, – согласился он, но все же покачал головой, стараясь представить себе такую неправдоподобную пару. – А леди Уилмонт? Ты и ее тоже старалась сосватать, когда усаживала рядом с лордом Пилсли?

– Ну конечно, – ответила Шарлотта без всякого стеснения. – Ты видел, как она улыбалась и заигрывала с ним? Очевидно, в прошлом они питали друг к другу нежные чувства, и теперь, когда он овдовел...

– Ты собираешься сделать карьеру на своей склонности к сводничеству?

– Не забывай, у тебя три незамужние сестры и неженатый брат. – Откинув голову, Шарлотта обольстительно улыбнулась ему. – Или тебе больше нравится идея поселить всю свою семью у нас в доме?

– Чем я могу помочь? – без промедления спросил Себастьян. Они оба рассмеялись и погрузились в дружеское молчание.

Шарлотте хотелось, чтобы они были уже далеко от Лондона в гостинице, где Себастьян снял комнаты на ночь – на их первую брачную ночь. Нетерпеливо вздохнув, она мечтала еще на протяжении десяти миль – пока они не свернули на Грейт-Расселл-стрит и впереди не показалось огромное здание.

– Себастьян? – выпрямившись, окликнула его Шарлотта.

– Да, леди Трент?

Шарлотта улыбнулась; теперь у нее наконец было имя, которое она могла назвать собственным.

– У тебя есть тридцать фунтов?

– Ты замужем всего несколько часов и уже требуешь у меня денег? – Он тихо шутливо присвистнул.

– Есть или нет? – нетерпеливо спросила Шарлотта, когда они приблизились к величественному зданию слева от них.

– Есть. Но зачем тебе тридцать фунтов?

Не отвечая, Шарлотта нагнулась и, пошарив под сиденьем двуколки, улыбнулась. Да, он был на месте, запас бутылок, которые держал там Рокхест.

– Доставай. – Она указала на ящик.

– Зачем?

– Затем, что я хочу пойти посмотреть статуи Таунли, – объяснила Шарлотта, кивнув на Британский музей, мимо которого они проезжали.

– Шарлотта, сейчас поздний вечер, музей закрыт, но даже если бы он был открыт, у нас нет билетов.

– У нас есть все, что нужно, – возразила она, доставая одну из бутылок французского вина, принадлежавших Рокхесту. – И еще я хочу, чтобы сегодня вечером ты меня нарисовал.

– Нарисовал тебя? – Себастьян с удивлением посмотрел на нее. – Откуда ты знаешь, что я...

– Ну пожалуйста, Себастьян, – усмехнувшись, попросила Шарлотта.

– Я правильно тебя понял: ты хочешь войти в Британский музей вечером, воспользовавшись способом, который, должен заметить, крайне безнравствен, если не сказать – просто незаконен, а потом заставить меня рисовать тебя? – уточнил Себастьян, остановив экипаж.

– Обнаженной, – кивнула она. – Вернее, сделать набросок.

– Несомненно, ты сошла с ума, – покачал головой Себастьян.

– Но ты же меня любишь, – прошептала Шарлотта.

– Люблю. – Заключив Шарлотту в объятия, Себастьян горячо и самозабвенно поцеловал ее.

А потом она заметила, как он мельком взглянул на музей и в его глазах вспыхнул безрассудный, опасный блеск, и прежде чем Шарлотта успела снова попросить его, Себастьян ответил ей еще одним поцелуем, на этот раз более вольным, чем прежде, и, скользнув руками по ее телу, привлек к себе.