Тия Дивайн - Нескромные желания

– Он не рассказал бы тебе о Филиппе, если бы знал, что ты останешься жива. Вдобавок мы уничтожили его гнездо, убили теток и слишком много знаем о его планах.

– Что ты собираешься предпринять?

Алекс посмотрел ей в глаза, ища согласия, понимания. Эти бездонные, прекрасные глаза, полные сострадания. Он знал, что она поймет.

– Надо все рассказать Маркусу, – произнес он. – Мы не сможем сделать это одни. А потом – потом Саре Тэва снова придется танцевать.

Я убью их. Убью всех до единого.

Это будет последнее, что он сделает, прежде чем исчезнуть вместе с Филиппой. Он покинет колонию, пусть даже она распадется. Ребенок – вот главное. И его семя. Тогда он сможет создать сверхнацию в любом месте, где почва окажется для него благоприятной.

А она повсюду. Это он точно знает.

Единственным препятствием остаются Франческа и проклятые аристократы, с которыми эта шлюха снюхалась. Придется уничтожить их всех, но это ничто по сравнению с тем, что они сделали с его миром.

С каким удовольствием он избавится от Франчески! Глупая маленькая цыганка – вечно ныла и таскалась за ним по пятам. А теперь надо же – любимица пэра.

Но для осуществления своего плана Кольм должен собрать их всех в одном месте.

Проблему решил Аластэр. Именно Аластэр, с его злобой и склонностью к самым модным излишествам, какими бы гнусными они ни были. Он не испытывал никаких дружеских чувств к Кольму, просто жаждал быть первым везде и во всем. Будь то мода или философия.

Конечно же, его прельщала перспектива быть вторым после Кольма в его новом мире.

– Послушай, – сказал Аластэр Кольму, когда Филиппа в очередной раз задремала. – Он снова привез эту шлюху в Миэршем. Можно пригласить ее потанцевать перед гостями. Я ведь так и не сумел заполучить ее первым. Такая досада! Господи, она – это нечто! И, конечно, явится в сопровождении Алекса. Если хочешь, придет и этот ханжа и зануда Маркус!

– Организуй это, – приказал Кольм. Да, именно приказал. Потому что его по-прежнему почитали как семя, как Короля. И Аластэр, как и все остальные его сообщники, немедленно бросился исполнять его волю.

Несколько десятков мужчин окружили установленные в парадном зале подмостки и потягивали шампанское. Аластэр намеренно пригласил на этот раз такое количество гостей. Человек может затеряться в толпе, как крик, как стон. Все должно бы идеально. Он хотел, чтобы все было идеально – для Кольма.

Аластэр ни за что бы не признался, что немного влюблен в Кольма. Тот был так красив, так совершенен – почему бы не порадовать его, не увидеть его улыбку. Все остальное – чепуха. Если это свершится, что ж, прекрасно, если нет – Аластэр отбросит эту идею как ненужный галстук.

Поездка в Миэршем и приглашение Сары оказалось делом легким. Аластэр готов был сделать для Кольма гораздо больше, чтобы доказать ему свою любовь.

Но нет, Кольму нужны были только танцовщица и Девени.

Сцена была готова, музыканты настраивали инструменты. Сара Тэва уже готовилась к выходу.

А Алекс и Маркус прогуливались среди гостей.

Кольм наблюдал за ними с балкона для музыкантов. Он в качестве оружия выбрал нож. Нож так удобен – он действует исподволь, неслышно и сразу поражает цель. Один взмах – и человек мертв. Один поворот – и сердце врага у вас на ладони.

А для Франчески это будет самая приятная, самая чистая смерть, какую только она могла пожелать. И он обязательно позаботится, чтобы ее цыганская кровь не запачкала паркет в доме Аластэра.

Франческа двигалась под музыку, плавно вращая бедрами; золотые пластинки, украшавшие пояс и край прозрачной юбки вращались и отражали свет. Золотые цепочки спускались с шеи на обнаженную грудь; лицо было скрыто густой вуалью.

Шаг , выпад , шаг. Не забывай о руках. Потряси плечами , грудью , вращай бедрами , разбуди их воображение.

Мужчины были уже на пределе и буквально пожирали Франческу глазами.

Воздух был напоен жарким желанием. Они хотели ее и тешили себя иллюзией, что она не принадлежит никому и в то же время каждому из них.

Кольм ждет, но где?

Алекс и Маркус незаметно покинули зал, неторопливо прошли по коридору и поднялись на второй этаж; стоило Маркусу представить себе, что Филиппа где-то здесь, как его охватывала ярость.

«Все получится, если только ты будешь, спокоен», – сказал ему Алекс, и Маркус изо всех сил старался сохранить самообладание. Ему хотелось убить мерзавца собственными руками, избавив Алекса от этой необходимости. Он готов был растерзать его и бросить собакам.