Роберта Джеллис - Песнь сирены

Тихо и медленно Мартин добрался до дверного проема и выскользнул наружу. Он задержался ненадолго у большого камня и прислонился к нему, чтобы размять ноги, ослабевшие и трясущиеся от долгого стояния на коленях во время молитвы. Придя в себя, Мартин пробрался между палаткой и сараем, оставаясь незамеченным. Никто не обратил внимания на темную сгорбленную фигуру, сливающуюся с многочисленными тенями. Ободренный удачей, Мартин приподнял полу палатки и вполз внутрь. Ранее он заметил в ней свет, но ведь многие спят ночью и при свете. Но надежда застать Моджера врасплох была напрасной. Как только Мартин оказался в палатке, Моджер повернулся на своем ложе и громко спросил:

– Кто здесь?

– Не кричите, милорд, – прошептал Мартин, – я хочу продать вам кое-какую тайну.

Моджер резко сел, его рука потянулась к мечу, но тут же опустилась. Он различил скрюченный силуэт и сразу узнал в нем калеку-управляющего, слугу Вильяма. Не спросив, как Мартин оказался здесь, Моджер полагал, что эта маленькая вонючая тварь сбежала от своего хозяина, как только почувствовала опасность. Теперь это существо, наверно, желало купить новое покровительство.

– Продать? – повеселел Моджер. – А мне и не нужно покупать. Ты в моих руках, и я могу выжать из тебя все, что захочу. Быстро говори, с чем пришел. Если сообщишь что-нибудь стоящее, я, может быть, оставлю тебя в живых.

– Да-да, – с готовностью согласился Мартин. – Для вас у меня есть хорошие новости. Вы оставите мне жизнь да еще и наградите. Но позвольте мне подойти поближе, милорд. То, что я должен сообщить (он понизил голос до хриплого шепота), не для посторонних ушей.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Моджер, но жестом подозвал Мартина и приготовился слушать.

– Во времена, когда отец моего хозяина служил в Уоллингфорде, ему очень хорошо платили, – намекнул Мартин.

– В Марлоу есть клад? – прошептал Моджер. – Где?

– Разве моя жизнь – цена тому, чтобы узнать, где он, – а также где потайной вход в крепость Марлоу? – Мартин отвратительно захихикал. – Позвольте мне поближе переставить стол со свечей и показать вам то, что вознаградит вас за милосердие и щедрость.

«У этой твари должна быть карта», – подумал Моджер. Неудивительно теперь, почему Вильям никогда не жаловался на нехватку денег. Моджер был возбужден и не задумался над тем, действительно ли Мартин так глуп, что готов показать ему карту, хотя каждый здравомыслящий понял бы: завладев картой можно было добраться до сокровищ и без проводника. Моджер не сомневался: он сможет вырвать карту у старика, но, уступая чувству юмора, позволил калеке передвинуть стол, что далось тому не без труда.

Мартин тщательно установил стол, оказавшийся прямо над коленями Моджера и преградивший тому путь к мечу, затем Мартин перенес свечу и поставил ее на край стола, где она создавала небольшое пятно света. Потом подошел к Моджеру совсем близко, и тот вынужден был повернуть шею, чтобы видеть Мартина. Моджер инстинктивно посмотрел на крошечную полоску света. Должно быть, сюда и положит Мартин то, что хочет показать.

В одно мгновение рука Мартина скользнула за пазуху, он выхватил нож и нанес удар. Хлынула кровь. Моджер взвыл и рванулся, намереваясь схватить напавшего на него, но его держал стол. А Мартин, не отпуская нож, вонзал его все глубже и плакал от ужаса.

В итоге страх Мартина и ярость Моджера, охватившая его при этом нелепом нападении, были убийственными для обоих. Мартин за всю свою жизнь никогда не применял насилия над живым существом, будь то человек или зверь. Он был охвачен ужасом, от содеянного и застыл на месте. Моджер же пришел в такую ярость, что рванулся вперед и еще глубже загнал в себя нож. Затем он забился в руках Мартина, все сильнее и сильнее раздирая себе горло в попытке вытащить нож. Когда ему это удалось, он стал наносить удар за ударом в беспомощное тело калеки, пока жизнь не покинула его.

Раймонд проснулся в Вестминстере на рассвете, примерно через полчаса после отъезда Филиппа д'Арси. Несколько мгновений он лежал, стараясь определить, где находится. Огромная мятая кровать с занавесями тонкой работы напомнила ему Экс. Он не спал в такой кровати с тех пор, как покинул дом. Однако этих мгновений было достаточно, чтобы понять – это не замок Тур-Дюр, и Раймонд окончательно пришел в себя. Затем началась продолжительная внутренняя борьба. Единственное, чего он хотел, – отбыть обратно в Марлоу. Однако король запретил ему ехать, а Раймонд не хотел досаждать королю, который и так делал все возможное.