Кэтрин Грейл: Истинная леди

Джеффри кивнул, убаюканный размеренными звуками ее мелодичного голоса. Она произносила слова, будто читала по нотам, с почти педантичной точностью, хотя ее мысли порой разбредались. Но в целом течение ее плавной речи, особенно в сочетании с лунным светом и бренди, гипнотизировало его, унося мечтами в заоблачные выси, куда по собственной воле он никогда не рискнул бы вознестись.

– Дело вот в чем, – продолжала она. – Увидев открытое окно, я решила, что это вполне подходящее место для размышлений.

Услышав это, Джеффри помрачнел.

– Так вы не меня искали? – проговорил он обиженно.

– Я и не знала, что в комнате кто-то есть. Мне, пожалуй, стоит вернуться на дерево. – Незнакомка решительно направилась к окну и, приподняв юбки, приготовилась влезть на подоконник.

– Нет!

Она застыла, глаза ее расширились от удивления. Джеффри тем временем лихорадочно искал предлог, который позволил бы ему удержать незнакомку.

– Я... м-м... я не могу позволить вам уйти. Вы можете упасть...

– Я никогда не падаю!

– Но это не исключено.

– Не тревожьтесь, милорд. Хотя вынуждена признаться, что однажды я действительно упала. Отец сказал, что я сильно ушиблась. Я даже сломала руку, но через несколько недель она зажила. По правде говоря, временное заточение в четырех стенах заставило меня заняться учебой. Так что, в конечном счете, падение пошло мне на пользу.

Не зная, что ответить, он промолчал. Воспользовавшись паузой, она ловко вскарабкалась на подоконник.

– Нет! Подумайте хотя бы о моей матери.

– О графине? – Незнакомка насупилась.

– Ну да, – не унимался Джеффри, радуясь, что нашел подходящий предлог. – Как вам известно, сегодня у нее день рождения. И если вы разобьетесь, она ужасно расстроится.

– С чего вы взяли, что мое падение огорчит вашу матушку? – Лоб ее прорезали морщинки.

– Трудно сказать. – Граф пожал плечами, и на губах его заиграла улыбка. – Но я уверен, что так и будет. По этой причине я, как ее сын, настаиваю, чтобы вы воздержались от своей затеи снова влезать на дерево. Во всяком случае, до конца бала.

Тяжело вздохнув, незнакомка легко спрыгнула на пол.

– Очень хорошо. Тогда скажите на милость, где я могу спокойно подумать?

– Почему бы не здесь? Обещаю, что буду вести себя тихо.

– Обещаете? – Прищурившись, она недоверчиво посмотрела на него.

Он кивнул и сжал губы, чтобы скрыть улыбку, и после минутного колебания вручил ей бокал с бренди. Она приняла его, но пить не стала и, оглядев комнату, устроилась в мягком кресле, а Джеффри вновь уселся на диван.

К несчастью, несмотря на обещание, он обнаружил, что ему чрезвычайно затруднительно хранить молчание в присутствии этого странного существа. Она сидела, опустив глаза и машинально перебирая локоны, одолеваемая, по-видимому, какими-то мыслями. То и дело из груди ее вырывался тяжелый вздох. Ее тело при этом вибрировало, все глубже вжимаясь в кресло.

Минут через десять терпение Джеффри иссякло.

– Не лучше ли вам поразмышлять вслух? – предложил он. Она, вздрогнув, посмотрела на него.

– Вы обещали молчать, – пожурила она графа.

– Я не ожидал, что от вас будет столько шума. Она вскинула голову, озадаченная его замечанием.

– Вы все время вздыхаете. И довольно громко. Я удивлен, что внизу вас не слышат. – Джеффри старался сдержать смех.

Она вдруг улыбнулась, и лицо ее осветилось.

– Не пытайтесь меня отвлечь, милорд.

– И не собирался.

Незнакомка снова вздохнула и закрыла глаза с темными густыми ресницами.

– Все это ерунда. Тетушка сказала бы, что во всем виновата я сама.

– Выпейте, ангел. – Джеффри дотронулся до ее руки. – А потом расскажите мне, что случилось.

Она открыла глаза и послушно сделала глоток.

– Я и впрямь виновата, милорд, – начала она, и в голосе ее прозвенели нотки раскаяния. – Господь наказал меня неутолимым любопытством. А может статься, – добавила незнакомка еле слышно, – все дело в моем безволии. Именно из-за этого я постоянно попадаю во всякие переделки.

Джеффри прищурился. Только сейчас он обратил внимание, что руки его гостьи, сжимавшие бокал, слегка дрожат, а хриплый шепот не имеет ничего общего с женским кокетством, а скорее свидетельствует об искреннем огорчении.

Он мысленно выругал себя за глупость и почему-то вспомнил пламенеющий, как после поцелуя, цвет ее губ. Молодая леди совсем не походила на охотницу, стремившуюся загнать свою жертву в угол, казалось, она сама была жертвой, искавшей спасения от чего-то или кого-то. И наконец Джеффри пришел к мысли, что на балу к ней кто-то приставал.