Лаура Гурк - Она не принцесса

Они хотели, чтобы он вернулся. Еще никогда за всю свою карьеру Йен не испытывал такого радостного торжества, как в эту минуту. Он закрыл на мгновение глаза, наслаждаясь. Он был удовлетворен.

В коридоре послышался какой-то шум.

– Где сэр Йен? – загремел мужской низкий, без сомнения, итальянский голос. – Он с лордом Стэнтоном? Они здесь?

– Ваше высочество, не желаете ли...

– Прочь с дороги. – Дверь распахнулась, и принц Чезаре широкими шагами вошел в комнату, за ним следовали клерк Стэнтона, весьма смущенный граф Тревани и два стражника Чезаре.

Йен и Стэнтон сразу же встали и поклонились.

– Ваше высочество. – Йен приветствовал своего тестя с холодной вежливостью и не более. Он смотрел за спины Чезаре, графа Тревани и стражников, но не увидел Лючии. – Визит моей жены закончен?

– Визит? – Чезаре словно выплюнул это слово. – Вы называете это визитом?

Йен к этому времени полагал, что уже научился понимать итальянцев, но он ошибался. Они все еще были способны сбивать его с толку.

– Прошу прощения?

От ярости лицо Чезаре налилось кровью.

– Никогда в жизни Лючия ни о чем меня не просила. Каждый раз, когда я видел ее, она задирала нос с таким видом, как будто была готова плюнуть мне в лицо. Но только не теперь, когда она пришла просить за вас. Нет! Ради вас она просит милостей. Ради вас она опускается на колени. Моя родная дочь на коленях? – Его голос перешел в крик. – Вам нет прощения за то, что вы прислали ее просить за вас!

– Что? – Йену не надо было изображать изумление, оно было искренним.

Лючия на коленях перед своим отцом? Это невозможно.

– Ваше высочество, не понимаю, о чем вы говорите. Вы вызвали...

– Ха! – Чезаре смерил Йена злобным взглядом. – Oна написала письмо с просьбой принять ее, но меня не обманешь. – Он осуждающе указал пальцем на Йена. – Вы прислали ее ко мне. Верни ему его профессию, говорит она. Пожалуйста, папа, поговори с его правительством, просит она. Я хочу, чтобы он был счастлив, говорит она! Счастлив? – Чезаре быстро похлопал в ладони. – Я спрашиваю, какое право он имеет быть счастливым, после того, что он совершил, а она говорит, что это произошло только по ее вине! Что вы с ней сделали, англичанин, что она приходит ко мне и берет на себя вину за ваш позор? Вы заставили ее так говорить? Она утверждает, что нет, но я думаю, да!

Йен смотрел на принца, и когда догадался, что произошло и что сделала Лючия, он понял, что Уильям был прав. Бывают времена, когда все в жизни становится на свое место. Бессмысленная апатия, неделями владевшая им, исчезла, и что-то другое заняло ее место. Чувство возвращения домой. Он теперь знал, кто он, чего хочет и где его место. Он обошел сбоку Чезаре и направился к двери.

– Я не закончил! – взревел Чезаре, оборачиваясь. – Куда вы идете?

Йен остановился и взглянул на Стэнтона.

– Ну, черт побери, я не поеду в Анатолию.

С этими словами он вышел из комнаты, оставив Уильяма с его незавидными трудами по международной дипломатии. Ему предстояла более важная работа.

На Портмен-сквер Лючия вошла в библиотеку и села на свое любимое место на столе. Она вспоминала, как они с Йеном сидели здесь в предрассветные часы и разговаривали. Она думала о том, сколько пройдет времени до того, как его пошлют в Константинополь или в какое-то другое место. Она напомнила себе, что иногда он будет приезжать домой, но это было слабым утешением. Ее радовало лишь сознание, что скоро Йен вернется к своей работе, как ему и хотелось.

Сначала Чезаре отказал ей в ее просьбе. Ей бы следовало знать, что даже просьба на коленях не тронет его. Она была вынуждена прибегнуть к шантажу и обрадовалась, когда он уступил, потому что на самом деле она никогда не стала бы писать мемуары для бульварных газет. Йену бы это не понравилось.

Раньше она не могла себе представить дом, в котором рядом с ней не было бы мужа, но все сложилось по-другому. Для счастья ей было достаточно дома и семьи, но она полюбила человека, которому этого никогда не будет хватать. Может быть, потому что он не любил ее так, как она его. Несмотря на то, что он поступил благородно и женился на ней, не любовь была этому причиной. Тем не менее он дал ей дом, место в жизни. Теперь она вернула ему цель жизни, и он снова станет самим собой. Это все, чего она хотела.

Она представляла его сидящим в кресле. В ту ночь, когда он рассказал ей о своей первой любви, а она поведала ему о своем прошлом.

– Я люблю тебя, – сказала она, как будто он сидел перед ней. – Надеюсь, турки не доставят тебе слишком много хлопот. Только... – Она сдержала рыдание. – Только не выдавай своих чувств, и преимущество будет за тобой.