Кристина Скай: Рубин

Внезапно Баррет захотела, чтобы у нее впереди была целая жизнь, посвященная этой задаче.

Большой драгоценный камень сверкнул на его тюрбане. Баррет напряглась, пытаясь стряхнуть оцепенение.

– Кто он? – прошептал индус. Его голос был подобен одновременно и полночному шторму и мягкому ветерку, в нем слышались странные интонации Востока.

Да, именно его голос поддерживал ее, решила Баррет. Низкий, грубоватый, незабываемый голос, заставляющий женщин дрожать от страсти, а мужчин – повиноваться. Голос, который мог заставить человека забыть обо всем и обо всех. Как и теперь он почти заставил ее забыть об осторожности. О том, что она не могла доверять никому в целом мире.

– Скажи мне, – сказал он, резко встряхивая ее. – Я должен узнать, пока не стало слишком поздно.

Его слова словно ударили Баррет, заставив ее спуститься на землю.

– Я... Он следит за мной уже четыре недели. Он... – Она глотнула, борясь с нахлынувшими воспоминаниями. Но не смогла вымолвить больше ни слова. Она не могла ничего объяснить, для этого потребовалось бы раскрыть ее тайну.

– Это твой муж? – В вопросе послышались свирепые нотки.

– Муж? – Дикий взрыв смеха сорвался с губ Баррет. – Боже, вы думаете, что он мой муж...

– Прекрати. У нас нет времени для женских истерик. – Пока он говорил, его прищуренные темные глаза изучали тени за спиной Баррет. – От кого же ты убегаешь? Это твой брат? Или дядя?

Баррет сжала зубы, подавляя раздражение. Сначала рубин, а теперь еще и это!

Она энергично покачала головой, стараясь вернуть себе спокойствие.

– Говори, женщина!

– Не знаю!

Проницательные глаза изучали ее закрытое вуалью лицо.

– Так у него нет никаких законных прав на тебя?

– Нет! Теперь позвольте мне...

– Это хорошо.

Его хватка чуть-чуть ослабла. Какие-то нотки грубого триумфа в этом резком голосе заставили Баррет вздрогнуть и почти пожалеть ее безликого преследователя. Почти.

– Кто... кто вы?

– У меня много лиц. Для тебя я – защитник. Для тебя я сейчас единственный мужчина.

Сердце Баррет неистово забилось. Она почти физически чувствовала силу пристального взгляда, сосредоточенного на ее пылающем лице.

– Теперь, маленький сокол, ты должна делать все, как я скажу. Ты должна поцеловать меня – жарко и страстно, как будто вся твоя жизнь зависит от этого. Возможно, это так и есть. Прижмись ко мне каждым дюймом своего тела, чтобы эта дворняжка ничего не заподозрила. И не останавливайся, пока я не скажу.

Он сошел с ума? Неужели в такой момент он мог думать о...

– Ты слышишь меня, Angrezi? – резко спросил индус. – У меня будет всего несколько секунд, и я должен знать, что ты будешь повиноваться мне во всем.

– Я не могу. Я не буду!

Его руки сжались.

– Эта собака уже за ближайшим углом. Отвечай, англичанка.

Баррет дрожала. И тогда, из-за опасности, из-за того, что его голос был таким убедительным и странным, она кивнула. Немного нашлось бы людей, кто мог бы сопротивляться такому приказу, подумала она.

– Тогда делай точно так, как я сказал. Обхвати меня руками за шею и прижмись ко мне всем телом, – прорычал незнакомец. – Поцелуй меня, мой маленький сокол. Сейчас.

Сердце Баррет дико забилось от того, что ей предстояло сделать. Ее пальцы дрожали.

Сознавая, безликую опасность, поджидавшую ее всего в нескольких шагах, она осторожно подняла руки и положила их на его плечи. Затем, склонив голову набок, сильно прижалась к нему, чувствуя, как напряглось его тело в ответ на ее движение. Ветер рванул край черного плаща мужчины и обернул его вокруг их соединенных тел.

Баррет поднялась на цыпочки, осознавая громадный рост и подавляющую силу этого мужчины. И тогда, с мягким звуком, который одновременно был и вздохом, и стоном, она отчаянно прижалась к нему. Он слегка вздрогнул и застонал, как будто от боли.

– Клянусь горячими ветрами муссона! Как мне приятно, маленький сокол. – Его смех был глубоким и негромким. – Но, я думаю, тебе лучше поднять вуаль. Вид и прикосновение твоей мягкой кожи доставит мне еще большее удовольствие.

Баррет колебалась, боясь открыть свое лицо этому спокойному, безжалостному незнакомцу. Что-то подсказывало ей, что такой человек мог бы отыскать ее на краю земли, если бы захотел. Но, если бы он был ее врагом, было уже все равно слишком поздно убегать.

Неуверенными пальцами она подняла черное кружево со своего лица.

– Великий Шива! – Прищуренные темные глаза исследовали бледное пятно ее лица. – Но я должен увидеть больше.