Кристина Скай - Рубин

Но глаза ее блестели, провоцировали.

Пэйджен вздохнул, подозрительно глядя на нее.

– Почему...

– Правда, я начала думать, что ты вообще не претендуешь на мое внимание. На самом деле, я даже начала ревновать, мой господин, и думать, что ваш интерес к Хелене нечто большее, чем просто дружба.

– Ревновать? К Хелене? Я просто хотел предоставить тебе немного свободы прежде, чем мы вернемся на Цейлон, Angrezi. Я боялся, что ты...

Голос Пэйджена внезапно прервался, когда его жена просунула свою стройную ногу между его бедрами.

– Что ты...

– «Доверяй кобре, но не шакалу», – нежно процитировала его жена. – «Доверяй шакалу, но не женщине. И доверяй женщине, но не Angrezi». Боюсь, я виновна по целым двум статьям. – Она просунула колено дальше.

Пэйджен прочистил горло и попытался ее образумить.

– Ты снова говорила с Митой. Я знал, что Нигал будет с ней слишком мягким.

Баррет улыбнулась.

– О, Мита научила меня многим увлекательным вещам, любовь моя. – Ее пальцы скользнули к застежке его брюк.

Голос Пэйджена слегка сел.

– Например?

– Например, как готовить черепаху, – ее пальцы скользнули еще ниже. – Как ставить пиявки. Как полностью ублажить мужчину.

О боже, ей это почти удалось, подумал Пэйджен. Почти совсем...

И тут она сомкнула пальцы на его разгоряченной плоти. Нежно, затем немного сильнее.

С тихим рыком Пэйджен высвободился из брюк и прижал ее к земле.

Нежный смех Баррет раздался над поляной.

– Хочешь знать, чему я еще научилась, мой тигр? – и, не дождавшись ответа, она обожгла его ухо жарким шепотом.

Ее муж с трудом сглотнул, погрузив пальцы в сосредоточие ее женственности.

– Ну, как, я все правильно поняла? – нежно спросила она.

– Искренне надеюсь, что да. – Его темные глаза заблестели. – Что во имя господа мне делать с тобой, Angrezi?

– Все что угодно, я полагаю, мой господин. И как можно скорее.

Ее низкий, задыхающийся стон стал последней каплей. Пэйджен наполнил ее одним решительным движением.

– О господи, Angrezi, я намеревался отвлечь тебя. Почему все всегда кончается тем, что это ты меня отвлекаешь?

– Охххх. Это... это только чтобы услужить тебе как можно лучше... мммм...

Пэйджен улыбнулся, наблюдая за тем, как его жена дрожит и выгибается под его телом; ее волосы рассыпались вокруг головы золотистым нимбом.

Она, смутно подумал он, самое красивое существо, которое он только когда-либо видел, и он знал, что ему никогда не наскучит наблюдать за тем, как меняется ее лицо в моменты страсти.

Думая об этом, он снова начал двигаться, крепче прижимая к себе, лаская языком ее отвердевший сосок.

Глаза Баррет, затуманенные страстью широко распахнулись.

– Нет, ты не сделаешь этого, ты, порочный мужчина... только не еще раз, Дев, нет... не раньше, чем... оххх.

Ее пальцы напряглись. Взорвавшись от страсти, она вонзила ногти в его плечи.

– Достаточно отвлечена, любовь моя? – спросил Пэйджен спустя несколько невыносимо долгих секунд, когда ее дыхание немного успокоилось. Ее глаза широко распахнулись, но взгляд оставался рассеянным.

Увидев жаркую жажду в глубине ее прекрасных глаз, почувствовал ее нежное, настойчивое нетерпение, он погрузился глубже. Откинув голову, он бормотал молитву одновременно на четырех языках.

Баррет не понимала ни слова. В данный момент она с трудом вспоминала родной английский.

– П-Пэйджен!

– Да, моя любовь, возьми меня. Ох, праведный господи, сокол, держи меня. Держи меня крепко. Держи меня всегда.

И Баррет так и сделала, предлагая ему рай, которого он никогда прежде не ведал, любовь, которую он никогда не ждал.

– Да, любовь моя, – прошептала она.– Всегда и навеки.

Задыхаясь, она выгнулась, встречая каждое его движение, наслаждаясь огнем, мерцающим в его глазах.

Огнем триумфа и наслаждения, который она намеревалась видеть там всегда.

– Но... шесть детей... – пробормотала она.

В следующий момент она напряглась, следуя за Пэйдженом в океан света, в море любви, которое, она знала, будет окружать их всегда.

Далеко, на расстоянии двух континентов и двух океанов, там, где рычат леопарды, и солнце тонет в пурпурном сиянии над изумрудными чайными полями, маленькая, юркая фигурка взбиралась по каменистому склону, а затем нырнула в узкий проем в скале.

Когда глаза привыкли к темноте, старик направился в темную пещеру, набитую прекрасными драгоценностями.

Долгое время он просто рассматривал рассыпанные по полу тоннеля камни, поднимая то один, то другой. Как обычно, он подивился жадности Angrezi, которые ценили эти камни так высоко, не придавая никакой ценности настоящей власти.