Фела Смит - Разбуженная тигрица

Индия, 1866 год

Ариэль подняла голову и прислушалась. Вода, которую она зачерпнула, капала сквозь пальцы в заросший лилиями пруд. Сладкий аромат цветов окутывал ее со всех сторон, но его заглушал другой запах, более сильный. По джунглям эхом пронесся крик тигра. Закашляли обезьяны и визгливо закричали испуганные павлины. Небольшое стадо оленей перестало объедать нежные побеги бамбука, растущего по краям поляны. Один из них топнул изящной ногой, и все они бросились врассыпную в спасительную глубину леса с тревожно поднятыми хвостами. Все, кроме Ариэль.

Она осталась у края воды. Ее глаза пристально изучали бамбуковые заросли, стеной поднимавшиеся вокруг нее. Длинные перистые листья тянулись от желтых стволов, касаясь зеленой травы, ковром покрывавшей землю. Взгляд перешел на огромные следы на берегу, пальцы провели по вмятине, оставленной в глине тигриной лапой. Она понимала, что тигр где-то рядом.

В наступающей ночи снова раздался его страшный крик. Ариэль застыла в ожидании, всматриваясь в лес. Она смотрела на деревья, такие высокие и темные, что не было видно их вершин. Лианы обвивали их, ползли вверх, потом падали вниз, переплетаясь, друг с другом так тесно, что сквозь них ничего не было видно. Мелькнувшее яркое пятно предупредило Ариэль — тигр выступил из, казалось, непроходимой чащи. Медленно он направился к ней, черно-золотое животное двигалось бесшумно, не сводя с нее своих золотых глаз. Тигр поджал задние лапы и низко пригнулся. Мускулы его напряглись, когда он приготовился к прыжку. Вытяну хвост и, подняв уши, зверь резко прыгнул.

Ариэль не шевельнулась, когда он завис над ней. Взгляд ее соединился с тигриным. Тигр поднялся на здание лапы, а передними начал бить воздух над ее головой. Его мышцы напряглись и вытянулись, горбатясь под густым мехом. Рев оглушал ее, его сила и мощь пульсировали вокруг нее. Тигр угрожающе нависал над ней, хотя рык его смягчился, стал нежнее. Ариэль приподнялась на носки, улыбнулась и почесала его под подбородком.

— Кала Ба, — прошептала она. — Я ждала тебя, мой друг.

Кала Ба опустился на четыре лапы, и они вместе пошли к большому банану. Рука Ариэль покоилась на широкой спине тигра. Она глубоко погрузила свои пальцы в его мех, вызвав тем самым счастливое урчание. Девушка села, прислонившись спиной к стволу, а Кала Ба лег рядом. Кора дерева была грубой, но ей нравилось чувствовать ее кожей. Она зарылась пальцами голых ног в мягкий слой торфа и листьев, покрывавших землю. К ступням ее липла глина, скрывающаяся под листьями.

Вздыхая, Ариэль смотрела, как темнеет небо, превращаясь из синего в угольно-черное. После захода солнца в джунглях быстро холодает. Ариэль понимала, что уже пора возвращаться.

Она опоздала на обед. Тетя Маргарет будет в ярости. Тем более что сегодня у них гости. Ариэль любила видеться с тетей, чьи визиты были не так уж и часты, однако приверженность тети к этикету все жутко усложняла.

— Она не понимает, Кала Ба.

При звуке своего имени Кала Ба повернул к ней голову, медленно моргнул золотыми глазами, словно соглашаясь с ней. Затем он зевнул и лениво потянулся. Опасность миновала, и в джунглях восстановилась обычная жизнь. Охотник отдыхал. Наконец затихло щебетанье птиц, и высоко на деревьях успокоились обезьяны. Лоси вернулись на водопой. С их стороны не доносилось никаких испуганных криков, так как Кала Ба больше не обращал на лосей внимания. В этот момент молчали те, кто бодрствовал днем, уступили джунгли ночным наблюдателям.

Постепенно стали раздаваться все новые и новые звуки, чарующие Ариэль своей музыкой. Вылетели на охоту совы, их молчаливый полет прерывался только вскриками их жертв. Из темных пещер вылетели летучие мыши, заполнив темноту ночи шумом своих крыльев. Рычанье дикого медведя, суетливая возня мангуста, капанье воды, скопившейся на широких пальмовых листьях, — все это привлекало внимание Ариэль. Вышла луна. В ее свете стал, виден паук над головой девушки. Она наблюдала, как он крадется вверх по тонкой нити, которую сам спрял, добирается до сложной паутины, поблескивавшей от скопившейся на ней влаги.

Именно такими моментами дорожили Ариэль и Кала Ба: темнотой ночи и той свободой, которую она даровала. Ощущавшие свое духовное родство с этой ночью, ее особым очарованием, они сердцем принадлежали черным джунглям. Здесь был их дом.