Патриция Райс - Лунный свет

Он проследил за ее взглядом и увидел влюбленную пару, неловко приступавшую к первому танцу. Эверетт и его невеста, возможно, и не были самыми грациозными танцорами, но счастье, светившееся в глазах молодого сквайра и дочери викария, заставляло всех не обращать на это внимания. Вспомнив собственную свадьбу, Остин вновь посмотрел на жену.

Прежде чем он успел заговорить, их уединение нарушила знакомая фигура. Остин неохотно выпрямился, но теплые пальчики Обри продолжали держать его за руку.

– Хитмонт, нам нужно поговорить. – Только сейчас приехав из Лондона, герцог не был одет соответственно случаю, но его элегантный наряд резко контрастировал с одеждой толпы.

– Согласен, сэр, но здесь для этого нет места, – спокойно ответил Остин. Он скрыл свое удовлетворение при виде одобрительной улыбки Обри.

– Черт побери, палата только что получила официальное письмо с протестом от американского правительства по поводу этого инцидента. Мне нужна ваша помощь, если мы хотим заставить стадо баранов в палате лордов осознать серьезность положения.

Остин приподнял бровь.

– Я сомневаюсь, что смогу просить приехать сюда Адриана, а мое присутствие там нежелательно еще несколько лет. Каким же образом я могу оказаться вам полезен?

Угрюмое лицо герцога напряглось от раздражения.

– Доказательства, представленные на суде над Эверсли, очистили вас от давних обвинений. Судя по тому, что я слышал, вы вновь завоевываете симпатии. Отстегать этого хама плетью – соответствует их представлению о справедливости. Не могу сказать, что я одобряю то, что вы защитили вашу честь за счет моей дочери, но если она не жалуется – а я вижу, что нет… – Он растроганно посмотрел на сияющее лицо Обри. – Тогда я приму ваши извинения. Тем больше у меня оснований радоваться, что мы подписали этот договор.

– Вы забыли, что обвинение в контрабанде остается в силе. Дворянской братии нелегко будет с этим примириться.

Остин крепче сжал Обри в объятиях, сдерживая ее беспокойное желание вмешаться.

Его милость пожал плечами.

– То, о чем они не узнают, их не встревожит. Доказательство исчезло, – он лукаво посмотрел па Остина, – и обвинения сданы в архив. Я старый человек, Хитмонт. Не делайте меня еще старше.

Обри не смогла противостоять этой откровенности. Она прикоснулась к рукаву своего отца и отвлекла его внимание от мужа.

– Не могли бы вы отдохнуть, отец? Остин говорил, что вы заболели, но вы уже здесь. Проскакали через всю страну, как будто вам нечего больше делать. Доктор Дженнингс разрешил вам эту поездку?

Герцог взял дочь за руку и хмуро посмотрел на Остина.

– Шарлатаны они все. Теперь Дженнингс говорит, что я слишком злобен, чтобы умереть. Говорит, что все это было ошибкой. Ошибка! Если бы он только знал, что заставил меня пережить… – Он снова посмотрел на дочь, и его взгляд потеплел… – Я еще побуду поблизости и посмотрю, как подрастет мой внук. Клара сказала, что вы не жалели времени, чтобы осуществить мечту старика. Ваш кузен неплох, когда отрывается от книг, но в нем слишком много от его отца. Я рассчитываю, что вы и Хитмонт произведете на свет настоящего Берфорда. Дело не в имени, главное – характер. А если вы вдвоем создадите наследника, достойного следовать по моим стопам, то тогда этот мир слишком милостив к таким, как я. Я еще не ухожу на покой. Девиз Берфордов – упорство. Я дождусь и посмотрю, какого сына вы вырастите.

Остин скрыл удовлетворение и вопросительно поднял бровь, ожидая пояснений. Он припомнил их спор о семейных девизах. Тогда она сказала, что ему следует внимательнее их изучать. Упорство давало мало материала для раздумий. Для такой амбициозной и неуправляемой семейки он бы придумал что-нибудь получше, упорство совершенно не подходило. Он ждал.

Обри шепотом перевела.

– Упорство – это цензурный вариант. По латыни на каминах в Эшбруке это звучит красочнее: «Сжигайте за собой мосты, и пусть мир летит ко всем чертям!» Хотя в нашем случае, мне кажется, мы сожгли только конюшню.

Остин рассмеялся.

Герцог пропустил мимо ушей эту фривольность и нетерпеливо поглядывал на смеющегося зятя.

– Хорошо, но вы на моей стороне? Могу я рассчитывать па вашу поддержку, когда начнется сессия?

Остин придал своему лицу подобающую серьезность и отвесил легкий поклон, когда первые звуки вальса начали заполнять зал.

– Сэр, я думаю, что сейчас более важной может быть только одна вещь.

Его милость раздраженно огрызнулся.