Бонни Вэнак - Сладкая месть

Кеннет посмотрел на него с сочувствием:

– Ты боишься, что не выдержишь и убежишь, как в тот раз?

Грэм понимал, что брат не хотел его обидеть, но эти слова его задели.

– Я не боюсь, что сбегу. Сейчас я боюсь, что если я его точно узнаю… – улыбка Грэма была холодна, как сталь, – я его убью.

Она всегда была примерной девочкой. Благовоспитанной, тихой и вежливой. Всегда отвечала: «Да, отец». Никаких проявлений непокорного нрава. Безупречная осанка. Все, как хотел отец. Но это была лишь маска, скрывающая истинное лицо Джиллиан. Кирпичная стена, сдерживающая полыхающее пламя. О том, какие страсти бушевали в ее душе, не должен был узнать никто. Никогда.

Разбивая традиционное утреннее яйцо вкрутую, Джиллиан настойчиво стучала по нему кончиком ножа, будто цыпленок, стремящийся поскорее выбраться наружу…

В доме лорда Странтона на завтрак всегда подавали яйца, сваренные вкрутую, потому что он так любил. Однажды Джиллиан дала себе клятву, что приготовит на завтрак омлет. Может, добавит туда чуточку перца и тертого сыра. Впрочем, той ночью она сделала гораздо больший шаг к свободе.

Граф Странтон с ворчанием разбил яйцо точными аккуратными ударами. Его рыжие волосы уже заметно поредели, лицо стало одутловатым, но блестящие зеленые глаза, так похожие на ее собственные, по-прежнему не упускали ничего. Джиллиан почувствовала, как сердце начинает бешено колотиться от ужаса. Неужели он узнал о ее поступке?

Она вспомнила про деньги, которые тщательно спрятала у себя в комнате. Немалая сумма всего за одну ночь в объятиях незнакомца. Незнакомца, которого она никогда не забудет.

Она с отвращением глядела на очищенное яйцо, чувствуя, как стучат зубы, и потихоньку начала есть. Джиллиан думала о тайнике под половицей, который она устроила у себя в комнате и которому доверила все свои секреты. Скоро она уедет в Америку. Приключения. Колледж. Настоящая жизнь. Та школа, в которую отдал ее отец, могла подготовить ее разве что к роли образцовой жены богатого аристократа, но эта школа лишь разожгла в ней охоту учиться дальше.

И Америке обязательно найдется кто-нибудь, кто отнесется к ее идеям с должным уважением. В отцовском же доме Джиллиан чувствовала себя как мебель под чехлом. Тщательно укутанная покровами вежливости, она должна была ждать, пока отец не выдаст ее за того, кто предложит лучшую цену.

Она попыталась заполнить затянувшуюся паузу:

– Насколько мне известно, отец, американцы собираются построить железную дорогу через весь полуостров Флорида. Мистер Флаглер построил последнюю станцию в какой-то ужасной заболоченной местности, которую там называют Майями. Прогресс движется с такой скоростью, что дух захватывает. Как вы думаете, что их ждет дальше?

Молчание. С таким же успехом можно было разговаривать со стенами. Джиллиан продолжала говорить, несмотря на комок в горле. Отец никогда ее не слушал…

– Говорят, в Америке некий мистер Джон Доу придумал новый стандарт, который назвали промышленный индекс Доу-Джонса. Я полагаю, что с избранием нового президента в Америке закончится экономическая депрессия. Отец, а как вы считаете, диверсификация инвестиций – это удачный способ распоряжаться деньгами? Тетя Мэри утверждает, что если бы ее муж не стремился вложить все деньги в один объект, то сейчас она не испытывала бы таких финансовых затруднений…

На этот раз он устремил пронзительный взгляд на дочь. В воздухе опять повисла гнетущая тишина. Джиллиан отпрянула.

– Кстати, о тете Мэри. Ты почему-то не потрудилась спросить у меня, можно ли тебе остаться у нее на ночь. Когда я вчера вернулся и услышал от твоей матери о том, что ты не ночуешь дома, я был крайне недоволен.

Матери она сказала, что будет ночевать у своей любимой тетушки. Поверит ли отец? Джиллиан собралась с духом и ответила:

– Отец, но я уже взрослая, мне двадцать два года, и, наверное, я могу время от времени проводить ночи вне дома.

Свершилось. Она это сказала. Она опустила вспотевшие ладони на колени. Дело сделано. Ей было весело и страшно. Она никогда раньше не отвечала отцу в таком тоне.

Лорд Странтон медленно поставил кофейную чашечку на блюдце и положил руки на столешницу. Он послал жене улыбку через весь длинный стол. Но Джиллиан прекрасно знала, что это была за улыбка. Граф Странтон никогда не повышал голоса. Но от его леденящей улыбки ее до костей пробрал страх…

Джиллиан в отчаянии посмотрела на мать. Леди Странтон побледнела. Господи, только не это…