Патриция Мэтьюз - Танцовщица грез

– Анна! – раздался голос из темноты, прервавший на полуслове брюзжащего Андрэ.

С первого звука Анна узнала этот голос. Но у нее от неожиданности перехватило дыхание. Лишь совладав с собой, она прошептала:

– Корт…

Андрэ с удивлением посмотрел на нее и, подняв брови, спросил:

– Анна, вы знаете этого господина?

– Да, да, это мистер Уэйн, – растерянно ответила она, все еще не веря, что сзади в ложе стоит Кортни.

Андрэ довольно долго переводил взгляд с Анны на Кортни, а потом – с Кортни на Анну. И с недоумением сказал:

– Ну и сюрприз! Долго же вы его от нас скрывали! Стыдитесь!

Анна почувствовала, что заливается румянцем. Смутившись, она сделала вид, что не заметила колкости Андрэ, и повернулась к Кортни:

– Как вам удалось меня разыскать?

– С превеликими трудностями, – мрачно ответил Уэйн. – Но давайте поговорим об этом наедине. Вы не возражаете, мадам Дюбуа, если я на время украду у вас миссис Вернер?

– Разумеется, нет, мистер Уэйн! Только возвращайтесь, чтобы вместе смотреть выступление нашей очаровательной Мишель.

Они вышли в аванложу, опустив за собой портьеру.

– Корт, откуда вы узнали, что я здесь? – вновь повторила свой вопрос Анна. – Или вы вернулись в Уильямсберг?

– Да, вернулся. Сначала я думал, что уехал оттуда навсегда. Но вскоре понял, что ошибся и должен возвратиться. Это произошло почти сразу же после вашего отъезда. Джои объяснил мне, где вас искать. Я отправился морем во Францию, прибыл сюда сегодня и сразу же разыскал дом мадам Дюбуа. Там мне сказали, что все в театре. И вот я здесь! А теперь, Анна, скажите: вы можете меня простить?

– И вы еще спрашиваете! Это мне надо просить у вас прощения! За то, что не поверила вам на слово.

– Нет, Анна, у вас было полное право меня обо всем расспрашивать. Всему виной моя проклятая гордость! Так что простите меня!

– Вы знаете о Дейде?

– Да. Джон мне все рассказал. Вы такая храбрая, Анна. А ведь расправиться с этим мерзавцем следовало мне. Я же оказался таким идиотом! Будь я поумнее, давно бы догадался, что именно он убил вашего мужа, а недавно написал вам то кляузное письмо.

– Он ненавидел вас, Корт! И хотел скомпрометировать. Единственное, чего я пока не знаю, это зачем Майклу понадобились такие огромные деньги.

Кортни несколько мгновений колебался. Потом вздохнул и сказал:

– Что ж, теперь, наверное, уже можно открыть вам все…

Они еще долго сидели в аванложе. Анна то плакала от радости, то сокрушенно вздыхала. Когда свет в зале погас и дирижер встал за свой пульт, Уэйн наклонился к ней и поцеловал:

– Неужели вы могли подумать, что я вас забыл?

– Теперь я знаю, что ошибалась.

– Больше мы никогда не расстанемся.

– Никогда.

– Анна, вы согласны стать моей женой?

– Да, Корт!

– Мы поженимся немедленно. И обязательно в Париже. Чтобы плыть на корабле в Виргинию как супруги.

– Да, да, да! Ой, простите, Корт, уже началась увертюра!

Овации напомнили Мишель гром за стенами замка Маклевенов. Она снова и снова выходила на поклон, а ее все не отпускали зрители. Мишель устала и еле держалась на ногах. Но была счастлива.

Танцевала она великолепно. И сама знала это, как и публика.

«Браво, браво!» – гремел зал. А на сцену дождем сыпались цветы. После того как занавес закрылся в последний раз, Мишель, утопая в цветах, побежала за кулисы и бросилась на шею Димпьеру.

– Арно, дорогой, все это сделали вы!

– Нет, Мишель, если кого вы и должны сегодня благодарить, то только себя! Признаться, я еще не видывал такого волшебного представления. А вы были настоящей богиней! Завтра о Мишель Вернер будет говорить весь Париж.

Тут к Мишель подлетели остальные студийцы. Объятиям и поцелуям не было конца. Даже Ролан подошел и поздравил с триумфом новую прима-балерину. Наконец Димпьер хлопнул в ладоши:

– Довольно! Отпустите Мишель. Ей надо переодеться.

У дверей костюмерной Мишель уже ждали Анна, Андрэ, мадам Дюбуа и какой-то незнакомец, скромно стоявший поодаль. Все бросились ее поздравлять. Анна плакала от радости. Уже в костюмерной Анна, явно нервничая, сказала:

– Мишель, я хотела бы представить тебе своего друга из Виргинии. Его зовут Кортни Уэйн.

Уэйн подошел к Мишель и поклонился:

– Разрешите и мне присоединиться к общим поздравлениям. Честно говоря, я думаю, среди балерин нет вам равных.

Мишель присела в реверансе. Анна подошла к ней и, потупившись, сказала:

– Мишель, мы с Кортом решили обручиться. И сделать это прямо здесь, в Париже. Чтобы и ты могла присутствовать на торжестве.