Пейдж Брэнтли: Пробуждение сердца

Под пение монахинь, возносивших молитвы Пречистой Деве, Изабелла сжала своей холодной ручкой руку Санчи и тихо сказала:

– Ах, дорогая моя Санча, я боялась, что больше не увижу тебя. Не вини меня в том, что я дала согласие на твой брак. Мне сказали, что ты тяжело больна. Молодой человек, которого мне представили, поклялся, что будет заботиться о тебе. Может, я сделала неправильно, что отдала тебя ему?

– Нет, мадам. Он был мне верным защитником. И он отпустил меня, чтобы я могла быть с вами.

– Значит, он многим пожертвовал ради любви к тебе. Месье де Северье сказал, что ты возвращаешься со мной во Францию?

– Если таково будет ваше пожелание, мадам. – Мое единственное желание – чтобы ты была счастлива. Поедем со мной, если ты этого хочешь, но сперва спроси свое сердце, чтобы не пришлось потом сожалеть.

В комнате Суинфорда все еще велись переговоры. Хью с кубком в руке расхаживал по комнате и поглядывал сквозь каменную решетку на маленькую королеву и придворных ее отца, которые, преклонив колена, молились в храме. Глядя на неподвижные фигуры, Хью гадал, кто из придворных дам в широких плащах с капюшоном его жена – бывшая жена.

Наконец солдаты разошлись, и Суинфорд с Хью вновь остались одни, не считая молчаливого слуги. Суинфорд поинтересовался:

– Как ты узнал о готовящемся нападении?

– Позвольте не отвечать, сэр. Хотя вы можете догадаться, что тут замешан человек из ближайшего окружения Нортумберленда.

– Ага, все-таки это женщина? – хмыкнул Суинфорд.

– Разве это имеет значение?

– Конечно, нет, – сказал Суинфорд со смешком и, помолчав, спросил: – Как твоя жена?

– Неважно. Разум так и не вернулся к ней.

– Это прискорбно. Хочу сказать, ты оказал огромную услугу королю. И теперь самое лучшее для тебя – возвратиться на Север. Я не хочу, чтобы ты рисковал своим будущим из-за одного эпизода в настоящем. Желательно, чтобы ты время от времени наезжал ко мне. Этот старый пройдоха Нортумберленд, пока жив, ни за что не оставит мысли отобрать корону у Генри.

Суинфорд проводил Хью до двери.

– Уильям Кенби мудро поступил, предложив тебя в нужную минуту, ты очень похож на него. Желаю благополучно добраться до Эвистоуна. Храни тебя Бог!

Последние слова Суинфорда обожгли Хью, как раскаленное железо. Это правда, думал он с горечью. Все, что ему не нравилось в отце, он теперь находил в себе. Он доказал свое право на наследство, на Эвистоун и Обри, но какой ценой – потеряв ту, что любил больше всего на свете.

Слуга показал Хью дорогу через сад к задним воротам, где его ждал оруженосец. Хью шел через сад, освещаемый нежарким осенним солнцем. Сад напомнил ему о Санче, и вновь Хью почувствовал пустоту в груди и страстное желание увидеть ее.

Подходя к воротам, он краем глаза заметил какое-то движение сбоку от себя. Он остановился, повернул голову. Мимо деревьев с золотыми кронами, по тропинке, что огибала храм, к нему спешила фигурка в развевающемся плаще с капюшоном.

Сердце Хью бешено заколотилось. Он узнал эту легкую поступь, эти узкие плечи, улыбающиеся черные глаза под капюшоном, вздернутый носик – Санча!

Она бросилась к нему, споткнулась и чуть не упала, но его руки подхватили ее, крепко обняли.

– Я не могла оставить тебя, – говорила она, задыхаясь. – Кто бы стал заботиться о тебе? Бедный мой рыцарь, ведь ты даже не можешь отличить маргаритки от розы!

От радости Хью не мог говорить. Он зарылся лицом в бархат ее капюшона. Потом нежно поцеловал ее и, обняв за талию, повел по тропинке к воротам. Единственной его мыслью было – быстрей увезти ее отсюда. Домой – в Эвистоун.