Дебора Макгилливрей: Мятежный рыцарь

Длинные ресницы Шеллона качнулись. Он сделал едва заметное движение, понятное только Тамлин. Он был готов к действию и предупреждал ее об этом. Рука Тамлин под плащом сомкнулась на кинжале.

– Ты не заберешь ее, Джон.

Тамлин почувствовала, как напряглись мускулы врага, когда он сильнее дернул ее за волосы, вытягивая, и открывая ее горло длинному лезвию ножа.

– Тогда мы оба умрем здесь, Дракон.

Тамлин вонзила свой маленький нож ему в ногу в тот момент, когда Шеллон ударил Джона мечом. На секунду застыв, он рухнул на землю.

Тамлин бросилась в объятия Шеллона. Он осыпал поцелуями ее лицо, потом прервал поцелуй, тяжело дыша в ее волосы.

– Никогда больше не пугай меня так, и это ведь уже второй раз. На озере, когда я думал, что ты утонешь, и потом, когда Пендегаст схватил тебя.

– Бедолага! – Она рассмеялась сквозь слезы.

Шеллон отстранился и посмотрел на нее так, будто она сошла, с ума.

– Бедолага?

– Да, когда ты выехал так спокойно и предложил им ужин и ванну, я думала, ты не понимаешь, как велик риск. Я готова была поверить тебе, пока ты не сказал им, что бьешь меня.

Он сверкнул зубами в хищной улыбке.

– Пока не бил, но собираюсь приложить руку к твоему заду так, что ты неделю не сможешь сидеть. Поэтому в следующий раз, когда скажешь «да, Шеллон», будешь говорить это всерьез.

– Вы можете прикладывать руку к моему заду всякий раз, когда пожелаете, милорд муж, и я, может быть, не смогу стоять целую неделю, но не потому, что вы бьете меня. Ты никогда не отшлепаешь мать твоих детей. – Она посмотрела на пятна от молока, проступившие на платье. – Кстати, о детях… Не мог бы ты отвезти меня домой, Шеллон? Я очень устала и должна покормить детей.

– Да, жена, я отвезу тебя домой. – Он помог ей встать, в то время как Язычник толкал его мордой в спину.

Тамлин поцеловала бархатную морду коня и погладила его по лбу.

– Благодарю тебя, могучий конь, за то, что снова защитил нашего Шеллона.

Шеллон сел в седло, освободил стремя для нее и протянул руку, чтобы помочь ей. Он усадил ее к себе на колени. Приняв плащ у Саймона, он накинул его себе на плечи и укутал их обоих. Потом коленями приказал Язычнику везти их домой, а братья и кузен последовали за ними.

Ужас пережитого вернулся к нему, Он, Дракон Шеллон, сделал то, что было нужно, чтобы спасти жену. И она очень сильно любила его. Но теперь она чувствовала слабую дрожь в его мускулах.

– Жена, я люблю тебя, но если ты когда-нибудь ослушаешься меня…

Она слабо взвизгнула и повернулась у него на коленях, чтобы заглянуть ему в лицо. Затем крепко обняла его.

– О Шеллон!

– Перестань ерзать, пока мы оба не свалились с коня, Oinnseach.

– Не отвлекай меня, называя дурочкой. Ты сказал, что любишь меня. – Улыбка поблекла, когда она пристально посмотрела в зеленые, как гранат, глаза. – Ты сказал это серьезно, Джулиан?

Он нежно поцеловал ее в уголок рта.

– Я люблю тебя, Тамлин. Неужели ты этого не знаешь? Я всегда тебя любил и буду любить до конца дней моих.

– Но ты никогда не говорил мне этого.

Он усмехнулся, потом глубоко вздохнул.

– А ты говорила мне, жена?

– Нет, но…

– О, Тамлин прекрасная, златовласая, она покорила мое сердце с самого начала… – нараспев прочитал он.

– Шеллон, это ужасно.

– Тамлин, не обязательно признаваться в любви. Я воин, а не глупый бард, затаскавший слово «любовь» так, что оно потеряло всякую ценность. Я показываю тебе мою любовь всякий раз, когда обнимаю тебя, когда смотрю на тебя. Но если ты хочешь, чтобы я повторял ужасные рифмы…

– Не рифмы, Шеллон, только несколько слов.

Он прижался лбом к ее голове.

– Я люблю тебя, Тамлин Шеллон.

Высоко на вершине Данстратравен-Тор Джулиан наконец нашел предмет своих поисков. Он остановился, любуясь потрясающим видом, открывающимся на их долину и две другие, дальше. Земли Кинмарха, земли, которыми однажды будут управлять его сын и дочь. Тамлин слышала, что он приближается. Наверное, это голос сообщил ей о его почти беззвучных шагах. Но Тамлин не нужно было никакое волшебство, поскольку она всегда чувствовала его близость. Она повернула голову и бросила взгляд через плечо, в уголках ее глаз играла улыбка.

Джулиан знал, что ему действительно очень повезло. Давно прошли те дни внутренней атрофии, мрачного настроения и, того хуже, страха потерять рассудок. Ушли жестокие ночные кошмары. Даже когда они угрожали вернуться, Тамлин была рядом, и он мог обнимать ее в самые страшные ночи. Лучшее лекарство для его израненной души. Он снова засыпал, нежно обнимая эту дикую шотландку. Его колдунью.