Маргарет Барнс: Леди на монете

Она только повторила то, что сказала ей мать, мисс Стюарт, когда Фрэнсис пыталась расспросить ее подробнее об этой волновавшей ее проблеме. Но все, что она хотела узнать, она узнала. Она убедилась в том, что такая репутация Карла не является полной неожиданностью даже для его маленькой сестры-изгнанницы. Что эти слухи смогли проникнуть даже в строгий Шато де Коломб, охраняемый церковниками.

– Я надеюсь, что как только он снова станет королем, он женится, – предположила Генриетта так, словно женитьба обязательно должна была положить конец всем этим неприятным сплетням и разговорам.

Фрэнсис устроилась на подоконнике, положив руки на колени.

– И тогда мы все вернемся в Шотландию! – сказала она таким тоном, словно произносила заключительную фразу какой-то романтической истории.

– Или в Англию, – ответила Генриетта значительно менее радостно.

– Пусть. Все равно для нас это дом.

– Но вы вряд ли можете помнить свой дом.

– Конечно, нет. Но отец часто рассказывал мне о нем. Кроме того, в маминой спальне висит картина, на которой нарисовано наше имение.

– Я видела ее. Прелестный дом с башенками и рядом озеро.

Фрэнсис почти не слушала Генриетту, она полностью погрузилась в собственные мысли, навеянные словом «дом».

– Мы с отцом часто стояли перед этой картиной, и он всегда держал меня за руку. Он рассказывал мне обо всем, что скрывается за каждым нарисованным окном и за садовыми стенами. Мне кажется, что он не только хотел сделать все это реальным, живым для меня, но и сам стремился сохранить в памяти все подробности.

– Для них все это гораздо тяжелее. Я имею в виду тех, кто значительно старше. Они помнят свой дом и любят его, – тихо сказала Генриетта. – Им пришлось все это бросить, чтобы спасти нас.

– Но, по крайней мере, у них хоть был настоящий дом! Человек может любить дом так же страстно, как другого человека. Вы так не считаете? Когда человек получает в наследство дом, ему достается вся любовь, которая раньше была в нем. В нашем доме были широкие подоконники и маленькие стульчики для детей возле камина. И широкая лестница с невысокими ступеньками, отец говорил, чтобы удобно было встречать гостей. И медные кастрюли на кухне, в которой горел очаг. А в холодной сыроварне мама наблюдала за служанками, которые сбивали масло. На картине виден даже тот утолок сада, где мама выращивала лекарственные травы.

Генриетта с удивлением посмотрела на свою подругу.

– Никогда бы не подумала, что вы так скучаете по дому.

– А что меня там ждет, когда мы все вернемся? Мама, Софи, маленький Вальтер и я…

Генриетта, чувствуя себя по-настоящему несчастной, подошла к подруге и взяла ее за руку.

– Фрэнсис, вам действительно не хочется расставаться с нами? Моя мама так любит миссис Стюарт, они так близки, особенно теперь, когда они обе овдовели… И мы с вами… Конечно, вы должны остаться при Дворе.

Фрэнсис с видимым усилием оторвалась от воспоминаний о доме, в котором часто мысленно бродила втайне от всех.

– Мы не такие важные персоны, чтобы нам это предложили, – ответила она шутливо.

– Разве мы не кузины? Или вас на самом деле так напугал Лувр?

– Нет. Мне действительно кажется, что я предпочла бы жить при Дворе. Где много мужчин. К тому же, в Уайтхолле может быть совсем не так, как в Лувре. У нашего короля нет денег, чтобы жить так роскошно. Кажется, что у Людовика сотни слуг, которые строят ему дворцы и обслуживают его. Мой отец говорил, что в Англии самый нищий пахарь – сам себе хозяин. Кроме того, – Фрэнсис не могла не улыбнуться, хотя они вели очень серьезный разговор, – можете ли вы себе представить, что Двор Карла Второго будет таким же бездушным и бесчеловечным?

– Нет, не могу.

Однако Генриетта ответила почти машинально, поскольку ее очень поразило; что Фрэнсис, не склонная к сосредоточенности и размышлениям, то ли интуитивно, то ли сопоставляя разные наблюдения, пришла к такому справедливому выводу.

Когда наконец добрая весть о Реставрации докатилась до Шато де Коломб, цвели розы, и девочки в саду играли в мяч. Принцесса Генриетта, услышав, что привратник впускает во двор какого-то всадника, посмотрела в его сторону и узнала мистера Проджерса, который был курьером королевы Генриетты-Марии еще при жизни ее отца. Впопыхах отряхнув с ладоней землю и подхватив подол юбки, она помчалась в надежде перехватить его раньше, чем он войдет в дом.

– Мистер Проджерс! Подождите! Скажите мне, король уже в Англии? – кричала она.