Патриция Мэтьюз - Мечты сбываются

– Быстро! – прошипел Бонни, кивком указав на лестницу. Схватив Чарити за плечи, он притянул ее к себе и поднял пистолет. – Или я ударю ее и сброшу в воду.

– Хорошо, – подчинилась Хоуп и отметила, что с тех пор, как сестра пришла в себя, она не произнесла ни слова. – Давай, Чарити, нам нужно по этой лестнице подняться на корабль, – ласково сказала она и, взяв руку сестры, положила ее на перекладину веревочной лестницы.

Лодка, качнувшись, ударилась о борт судна, и Чарити нерешительно ухватилась за перекладину, а Хоуп, нагнувшись, подняла ее правую ногу и поставила на нижнюю ступеньку.

– Чарити, ты должна подняться! Прошу тебя!

Чарити медленно начала взбираться по лестнице, а Хоуп следовала за ней, готовая подхватить ее, если сестра оступится. Задача была не из легких, но они благополучно добрались до верха. Матрос помог им перебраться через поручень, и они оказались в круге света. Перед ними стоял мрачный, насупившийся мужчина с окладистой черной бородой.

– Что это означает, господин Бонни? – недовольно спросил он, едва Бонни ступил на палубу вслед за девушками.

– Господин Бостуик, по распоряжению губернатора Блая я должен отплыть с вами в Англию.

– Вы принимаете меня за дурака, сэр? – расхохотался капитан. – Ваш капитан больше не губернатор колонии.

– Именно поэтому он так поспешно посылает меня в Англию, – спокойно ответил Бонни. – Правительство его величества должно как можно скорее узнать о том, что здесь произошло.

Взяв капитана под локоть, Бонни отвел его в сторону и стал торопливо что-то объяснять, но так тихо, что Хоуп ничего не могла разобрать. Чарити что-то пробормотала и начала оседать на пол. Хоуп обняла сестру, не давая ей упасть, и снова переключила свое внимание на Бонни и капитана. Ей хотелось разоблачить Бонни, но где гарантия, что капитан поверит ей? И если он такой негодяй, каким его представил Бонни, захочет ли он ее слушать? Если бы Чарити была в порядке, можно было рискнуть прыгнуть за борт. Но состояние Чарити напрочь отметало подобную возможность. Хоуп решила подождать, пока сестра снова придет в норму, а потом при первой же возможности бежать вместе с ней.

Капитан Бостуик поглядел на девушек и что-то сказал Бонни. Из ответа Чарльза Хоуп расслышала только три слова: «помолвлена со мной». Спустя еще несколько минут капитан поднял руки, давая понять, что разговор окончен, и Бонни, прихватив оставленную у поручня сумку, подошел к сестрам, довольно улыбаясь.

– Все решено, госпожа Блэксток, я отплываю на этом судне, но капитан Бостуик хочет дождаться прилива, который начнется не раньше чем через два часа. На корабле есть пустая каюта, так что до тех пор вы можете там отдохнуть.

– Почему вы не хотите отпустить нас сейчас?

– Я уже сказал, – помрачнев, ответил он, – что отпущу вас только перед самым отплытием. А кроме того, – он снова насмешливо ухмыльнулся, – твоей сестре не помешает прилечь: сейчас она не справится с веслом. Так что пойдемте. Вы чудесно отдохнете, и это, несомненно, пойдет вам на пользу.

Полная дурных предчувствий, Хоуп, поддерживая сестру, последовала за Бонни на нижнюю палубу. Пройдя по тускло освещенному коридору, Бонни остановился перед дверью, отпер ее и, отступив назад, жестом предложил девушкам войти.

– Я выпущу вас, как только корабль будет готов к отплытию. – И Бонни быстро захлопнул за ними дверь.

В крошечной каюте стояла невыносимая духота, так как единственный иллюминатор был наглухо задраен. Услышав звук задвигаемого засова, Хоуп с отчаянием поняла, что Чарльз их запер! Чарити застонала и, когда Хоуп укладывала ее на койку, впервые за последние часы посмотрела на сестру осмысленным взглядом.

– Хоуп? Где мы?

– На борту корабля «Сарагосса». Нас привез сюда Чарльз Бонни. Разве ты не помнишь?

Чарити качнула головой и, вскрикнув от боли, схватилась рукой за затылок.

– Моя голова, о, как больно! Я помню, что увидела тебя, а потом эта ужасная боль… и все как в тумане… – Она закрыла ладонями лицо.

На умывальнике у переборки стоял кувшин с водой и таз, рядом лежала салфетка. Налив в таз воды, Хоуп села возле сестры и, смочив салфетку, приложила к шишке на затылке. Чарити вздрогнула, но терпела, стиснув зубы, а чуть погодя взяла руку Хоуп и сжала ее.

– Прости меня, Хоуп, – виновато сказала она. – Я так глупо себя вела! Мне нужно было послушать тебя и Котти.

– Все хорошо, милая, – успокоила сестру Хоуп, решив, что сейчас не время и не место для поучений.