Роксана Гедеон - Дыхание земли

В вестибюле я заметила отца Ансельма, громко разговаривавшего на какие-то не совсем скромные темы с конюхом Люком, и, быстро подбежав к священнику, схватила его за руку.

– Отец Ансельм, умоляю вас, пожелайте мне счастья.

Все время смеясь, аббат погладил себя по подбородку.

– Желаю, дочь моя, желаю! Более того, я уверен, что, когда вы вернетесь домой, вас уже будет трое!

Не в силах не улыбнуться ему в ответ, я торопливо поцеловала ему руку и выбежала на крыльцо.

Было 12 февраля 1796 года, почти полдень, но погода выдалась отвратительная. Шел проливной дождь, еще более сильный, чем тогда, когда я впервые приехала в Белые Липы. Мраморные ступени стали ужасно скользкими, клумбы были размыты, а фонтаны на целый фут наполнены водой, будто снова начали действовать. Большая карета, поданная к крыльцу совсем недавно, уже наверняка отсырела: с нее стекали целые струи воды. Дождь был весенний, почти теплый, но все равно погода казалась мерзкой.

Александр, в черном плаще и черной шляпе, в сапогах выше колен и, как всегда, вооруженный, давал какие-то приказания кучеру. Все уже было готово: чемоданы приторочены к карете, люди из прислуги, ехавшие с нами, заняли свои места. Александр заметил меня, с улыбкой чуть приподнял шляпу и сделал мне знак: идите, мол, сюда, я перенесу вас через лужу! Я и вправду вовсе не желала промочить туфли и уже сделала шаг к нему, но голос Поля Алэна остановил меня.

– Попрощайтесь же со мной, Сюзанна, мне кажется, я этого заслуживаю.

Я обернулась. Он обнял меня – сильно, почти нежно, как родной брат. Я поцеловала его на прощанье.

– Нам обоим дорог Александр. Милая сестра, обещайте, что не сделаете ему больно.

Мне были важны не сами его слова, а тон, которым они были произнесены.

– Ни-ког-да! – прошептала я горячо ему на ухо. – Мы оба объединимся, чтобы беречь его, и это будет наш с вами секрет.

Мы оба рассмеялись, ибо хорошо сознавали, сколь мало Александр нуждается в том, чтобы его берегли.

– Я готова! – объявила я радостно.

Герцог подхватил меня на руки, и от его прикосновения все качнулось перед моими глазами. Он осторожно опустил меня на подушки кареты, сел сам, предварительно сбросив насквозь промокший плащ, и захлопнул дверцу.

– Ну, моя дорогая, дайте же сигнал к отправлению.

Невольно улыбаясь, я потянула за шнур, и, словно по мановению волшебной палочки, кони тронулись с места. Крыльцо замка проплыло за мутным от дождя окошком кареты, потом проплыли фонтаны, голые клумбы и мокрые ели. В этот миг что-то зашевелилось под моими ногами; вскрикнув, я наклонилась вперед и только сейчас заметила громадного дога, того самого, которого так любил герцог.

– Как, и это животное тоже едет с нами?

– Его зовут Слугги. Он ничуть нам не помешает.

– Надеюсь, – проговорила я лукаво, – этот Слугги не отнимет у меня часть вашего времени?

– Что вы, дорогая, он и не помышляет об этом.

Главная аллея закончилась. Мы выехали на Реннскую дорогу. Путь наш лежал на юго-восток. Ночевать мы намеревались в Витре.

Неприятность произошла ближе к восьми часам вечера, когда мы находились на расстоянии лишь полулье от Ренна. Из-за сильнейшего дождя и того, что дороги превратились в потоки грязи, мы немного опаздывали и выбились из того графика, который сами для себя создали. Это ничем нам не грозило: ведь мы были сами себе хозяева. В карете почти не ощущались холод и сырость, мерцание углей в жаровнях создавало даже какую-то уютную атмосферу, а сгустившаяся за окном темнота лишь усиливала это впечатление. Потом вдруг сильнейший удар потряс карету; пошатнувшись, я отлетела назад, лишь немного удержанная рукой Александра, и в ту же минуту раздался громкий треск.

– Ваше сиятельство! – позвал с козел кучер.

– Одну минуту, дорогая. Я сейчас во всем разберусь. Даже не набросив плаща, он выскочил из кареты прямо на дождь и захлопнул за собой дверцу. Я стала терпеливо ждать, немного беспокоясь по поводу того, что плащ герцога остался внутри. Время шло, а Александр не возвращался. Я слышала шаги, раздававшиеся вокруг кареты, и громкие голоса, но шум дождя не давал мне разобрать их смысл. Я прислушивалась, но все напрасно. Так прошло почти десять минут; потом мне показалось просто странным, что я сижу здесь и жду, будто все происходящее не имеет ко мне отношения. Не долго думая, я взяла плащ герцога, толкнула дверцу и в одно мгновение оказалась на земле. Лишь каким-то чудом мне удалось угодить на твердое место и не утонуть в грязи.