Лаура Гурк: Грешная жизнь герцога

– Уинтер-Парк выглядит вполне прилично, – возразила леди Альберта. – Мы живем там, земли Сент-Сайресов соседствуют с нашими. Что до долгов, они есть у большинства аристократов. Конечно, у моего отца их нет. У него достаточно денег.

– Да, но в Лондоне много хорошеньких американок, которые не прочь изловить герцога. У их отцов денег куда больше, чем у вашего!

– У американок? У тех, что без роду без племени? Рис ни за что не сделает своей герцогиней американку.

– Эти американские девушки бывают совершенно очаровательными.

Леди Альберту ничто не могло поколебать.

– Я гораздо привлекательнее любой из этих ужасных американок. – Она больно толкнула коленом Пруденс. – Бога ради, Босуорт, вы все еще не закончили?

– Почти закончила, миледи, – отвечала Пруденс, крепко взявшись за юбку на случай, если девица снова дернется.

– И помните, платье должно выглядеть совершенно безупречно, так, словно я надела его в первый раз. Если кто-нибудь заметит изъян, вы головой поплатитесь за…

– По-прежнему обижаете служанок, Альберта? – раздался позади Пруденс веселый мужской голос. – Как приятно знать, что есть вещи; которые никогда не меняются.

Неожиданное появление мужчины вызвало ропот среди дам, потому что этот закуток и соседняя комната предназначались исключительно для женщин. Но леди Альберта нисколько не смутилась.

– Рис! – радостно приветствовала она вошедшего. – Что вы здесь делаете?

– Ищу вас, конечно, – отвечал герцог Сент-Сайрес, и хотя Пруденс не отрывала глаз от работы, она поняла, что, разговаривая, он подошел ближе. – Мы ведь должны танцевать вальс, или это мне только пригрезилось?

– Не пригрезилось. – Леди Альберта засмеялась, с появлением герцога ее настроение изменилось в лучшую сторону. – Но вы должны уйти отсюда. Будет скандал.

– Неужели? – Сент-Сайрес подошел еще ближе и оказался рядом со стоявшей на коленях Пруденс. Он заслонил ей свет, поэтому Пруденс перестала шить и бросила на герцога быстрый взгляд. В свои двадцать восемь лет она никогда не видела герцогов, а такой славный лорд не мог не вызвать любопытства у любой женщины. Но она мало что увидела. Свет от газовых ламп падал на него сзади, так что Пруденс рассмотрела только очертания фигуры в черном, снежно-белое пятно рубашки и светлые волосы.

Возвращаясь к шитью, она с ужасом обнаружила, что широкие плечи герцога лишили ее остатков света, при котором еще можно было работать. Однако просить его подвинуться было бы дерзостью, а она не хотела обрушить на себя еще больший гнев леди Альберты, вызвав неудовольствие ее будущего мужа. Пруденс еще ниже склонилась над шитьем, однако дело продвигалось медленно.

– Рис, вам надо уйти, – повторила леди Альберта, все еще смеясь. – Вам не следовало заходить сюда, вы понимаете.

– Почему же?

– Это не принято.

– Именно потому я здесь. Еще потому, что не нашел вас в бальном зале и в своих поисках отважился вторгнуться на женскую территорию. Хотя боюсь, что слишком поздно, потому что уже слышу звуки Штрауса.

– Звуки чего?

– Штрауса, дорогая, – терпеливо сказал герцог. – Вальс начался без нас.

Девица издала испуганный вопль.

– Нет смысла заставлять дрожать стекла, Альберта, – сказал Сент-Сайрес, и Пруденс улыбнулась про себя, подумав, что, возможно, джентльмен совсем не настолько очарован Альбертой, как она им. – Это всего лишь вальс. Потанцуем в другой раз.

– Мы должны танцевать сейчас, но эта Босуорт, кажется, не способна справиться с пустяковой починкой платья.

Улыбка исчезла с лица Пруденс, ее охватило желание вонзить иголку в ногу леди Альберты. Всего лишь слегка уколоть, оправдывала она себя. А потом можно долго извиняться за свою неловкость.

Как ни заманчива была эта мысль, Пруденс знала, что не может осуществить желание. Эта молоденькая особа была дочерью богатого графа, а она сама – жалкой швеей. Она не могла позволить себе мимолетное удовлетворение, рискуя потерять место.

Отчаянно стараясь ускорить работу и избавиться от ужасной девицы, Пруденс локтем легко толкнула ногу джентльмена, чтобы привлечь его внимание.

– Если позволите, сэр, – произнесла она, не отрывая глаз от работы, – не могли бы вы отойти немного в сторону? Вы заслоняете мне свет.

Леди Альберта зашлась в негодовании:

– Какая дерзость!

– Берт, что это вы? – Джентльмен казался более удивленным, чем рассерженным, но если Пруденс понадеялась, что ей удастся избежать гнева дочери графа, то она ошиблась.