Мэйдлин Брент - Тени прошлого

Тоби передал мне бутыль с водой и спросил:

– Будет погоня?

– Нет. – Эндрю покачал головой. – Мы уже выехали из долины, и нас не видно, значит, они не посмеют нас преследовать.

– Рамону Дельгадо грозит опасность? – спросила я.

– Да нет, какая опасность! Просто это конец его восстания. – Эндрю пожал плечами, и глаза у него стали злыми. – Я получил то, что заслужил. Я был его другом, помогал ему, рисковал лишиться семьи... и все-таки я остался для него врагом, которого запросто можно повесить, если так сложатся обстоятельства.

– Эндрю, теперь все позади, – ласково проговорила я. – Мы едем домой.

Мне все еще трудно было поверить в удачу. Помолившись про себя и отпив воды из бутыли, я отдала ее Эндрю. Тоби повернулся поправить что-то в упряжи, и я при свете дня увидела, как сильно у него изуродована половина лица. Мне стало его очень жалко, и я подошла к нему.

– Тоби, расскажите все-таки, что с вами было. Я слышала крики вечером. Это из-за вас кричали?

– Да, вроде бы кричали, если мне память не изменяет, – криво усмехнулся он. – Дело в том, что приятели Дельгадо за что-то ополчились на меня, представляете? Клянусь, я вел себя, как ангел, но кое-кто из них очень уж хотел унизить гринго. Там был один, который жил в Америке и переводил нам.

– Эти люди любят подраться, – спокойно подтвердил Эндрю. – Удивительно еще, как никто из них не предложил вам сойтись на ножах до первой крови.

– Ну, как раз это и произошло! Только я предполагал, что ножами они владеют лучше меня, поэтому предложил драться по-ирландски с тремя по очереди.

Ничего не понимая, я посмотрела на Эндрю, который пожал плечами:

– Понятия не имею, о чем он говорит.

– Какие же вы оба невежественные! Хорошо, я объясню. Могли бы и догадаться, что по-ирландски – значит до потери сознания. Вы по очереди бьете друг друга кулаком, и, когда один из вас падает, он выбывает.

Прижав руки ко рту, чтобы не закричать, я смотрела на его изуродованное лицо.

– Значит, вот что с вами случилось?

– Вы бы видели других, – вновь усмехнулся Тоби. – Сначала они вроде заскучали, а когда я им сказал, что первый удар за ними, то поверили в свою удачу, видно, решили, что я дурак, и прямо-таки бросились ко мне. Это меня устраивало, потому что, умея лучше меня обращаться с ножом, они уж никак не могли превзойти меня в драке на кулачках.

Эндрю вдруг рассмеялся, и я обрадовалась, что он забыл о своем горе хотя бы на несколько мгновений.

– Вы правы, – сказал он. – Здесь не бывает таких драк. Мексиканцы – народ серьезный, им сразу подавай нож или ружье.

– Вот это-то я и думал, – согласился Тоби. – Первый ударил больно, что вполне естественно, но разве это был удар? Не успел он мигнуть, как я его отключил минут на пять. Старый мой корабельный друг, Пэдди О'Молли, учил меня, как надо бить в солнечное сплетение. Стоит только научиться, и не страшно, даже если окружают, ведь никому не хочется протянуть ноги.

Я разорвала полотенце и, смочив его в воде, хотела хотя бы протереть ссадины.

– Ну и вы стояли, пока трое били вас в лицо? – спросила я.

– Все лучше, чем ножи, – возразил Тоби. – Да и вас не было рядом, чтобы защитить меня своей шляпной булавкой, юная Маклиод. – Он мог только пошевелить уголком рта, потому что с другого уголка я смывала засохшую кровь. – Короче говоря, – продолжал он, – меня два раза ударили в лицо, потому что третий парень решил поступить по-моему, но это ему не помогло, ведь он не учился у Пэдди О'Молли. Я его уложил, ну и толпа решила, что гринго неплохо повеселил народ. Они очень ко мне расположились.

– Вам повезло, – сказал Эндрю. – Этих людей не так уж легко завоевать. Мало кто из них любит гринго. Я сам наполовину гринго, так что хорошо знаю.

Через несколько минут мы опять тронулись в путь. Теперь, когда Эндрю был свободен и мы ехали домой, я ощутила странную легкость. Это было очень приятно. До Оахаки у меня не было никаких забот. Мне не надо было думать о том, как семья Эндрю примет меня и какие проблемы мне придется еще решать.

Мы не очень спешили и почти совсем не разговаривали, потому что, наверно, всех охватила истома, но нам всем было легко и приятно друг с другом, и мы хорошо друг друга понимали. Ничего удивительного, что Эндрю был подавлен. Он едва освободился от страха смерти, а теперь должен был лицом к лицу встретить всех своих родичей.

Неприятная на вид мазь, которую Панчо дал Тоби, оказалась волшебным средством, и, хотя мне все еще было трудно слезать с мула, ноги у меня почти совсем не болели. Три ночи мы провели в пути, а на четвертый день утром, когда мы были всего в нескольких часах езды до Оахаки, Ансельмо помчался вперед предупредить всех о нашем счастливом возвращении.