Анита Миллз - Дикая роза

– Похоже, они и ребенка захватили.

Тот поддел носком ботинка нечто похожее на носовой платок с завязанным на нем узелком и спросил:

– Твоя мать давала тебе когда-нибудь такую штуку?

– Не знаю – а что это такое?

– В твоем народе это называют «сахарной титькой», – хмуро ответил Ромеро. – Стало быть, тут еще и младенец был.

– Бог ты мой! – Проведя рукой по мокрому лицу, Хэп оглянулся кругом и устало произнес: – Никаких признаков детей – и матери тоже. Проклятье!

– Разве что они в доме…

Остальные четверо стояли на крыльце, и, когда Хэп с Риосом подошли ближе, они сообщили:

– Внутри никого, капитан.

– Ясно.

– В загоне мы не видели ни одной лошади – там только дойная корова да несколько цыплят, – сказал Бекер. – Странно – по логике, они должны были ее зарезать. Корову, я имею в виду.

– Слишком торопились.

– Нам не догнать их, капитан, – уверенно заявил Джексон. – Достаточно взглянуть на небо. Даже если б мы достали лошадей, мы и тогда бы не смогли.

Дождь лил как из ведра, и они поспешили укрыться в доме. На полу, возле самой двери, валялось несколько гильз от патронов. Было очевидно, что кто-то сражался здесь до конца. Хэп оглядел полутемную комнату, замечая все те мелочи, которые превращают жилище в уютный дом. Его взгляд остановился на пианино. Инструмент был просто великолепный и выглядел явно не на месте в этой маленькой комнате.

С фотографии в овальной рамке, стоящей на крышке пианино, смотрела молодая пара. В мужчине он узнал того парня на поле, но его внимание привлекло главным образом лицо женщины. Несмотря на некоторую искусственность позы, она выглядела совсем не так, как большинство людей, когда их снимают. Она стояла, положив руку на плечо мужа, и удивительно естественно улыбалась. В ее глазах была настоящая живость, не ускользнувшая даже от бесстрастного объектива. Хэп взял снимок в руку и перевернул обратной стороной. Там аккуратным почерком была написана дата.

– Я нашел их Библию, – сообщил Риос и, открыв ее, прочитал: – «Сочетались в браке – 27 августа 1865 г., в Остине, Энн Элизабет Аллисон и Итан Уэйн Брайс».

Хэп все еще не выпускал из руки свадебной фотографии. У него вдруг возникло ощущение, что он подсматривает за ними, и, осторожно поставив снимок на место, он отошел от пианино. Да, красивая женщина, действительно красивая – и попала в руки этих чертовых команчей!

Глянув на следующую страницу Библии, Риос бегло просмотрел ее и сообщил:

– Так, тут говорится, что у них двое детей, Сюзанна Элизабет и Джозеф Итан. Похоже, ей четыре, а ему еще и года нет. Это все – больше ничего не написано.

– И так вполне достаточно. Выходит, что, с учетом Гретхен Хальзер, эти мерзавцы захватили четверых. Кроме того, они оставили за собой как минимум шесть убитых. Нет, я не буду терять ни минуты. Кто хочет со мной – в путь. А кто не хочет – что ж, те похоронят Брайса.

Он нахлобучил на голову насквозь промокшую шляпу и направился к двери.

– Да там ничего, кроме грязи, нет, – пробурчал кто-то.

– Фред, дай мне свою лошадь: Люси должна передохнуть, – сказал Риос.

– Если не возвратишься до моего отбытия, она будет моей, – пригрозил Джексон.

Подвязав под подбородком свою широкополую шляпу, Риос бросился вдогонку за капитаном.

– А что будут делать остальные? Отправятся за помощью?

– По мне, так пусть катятся к чертям собачьим! – прорычал Хэп.

– Скорей всего возвратятся в Сан-Анджело, – решил мексиканец, взбираясь на лошадь Джексона.

– Что ж, спасибо тебе. – Хэп взялся за переднюю луку седла, вставив ногу в стремя, оттолкнулся от земли и устало опустился в седло. – Я у тебя в долгу.

Вода в Сан-Сабе уже поднялась и плескалась у самых тополей, росших в нескольких метрах от берега. Хэп остановил лошадь и, хмуро глядя на реку, прикидывал, можно ли перебраться на ту сторону. Затем, подумав о юной немке и о хорошенькой блондинке с двумя маленькими детьми, решил, что просто обязан попытаться сделать это.

– Жди здесь, пока не увидишь, что я на том берегу, – сказал он Риосу через плечо.

Он подъехал на своем чалом к кружащейся в водоворотах воде и, наклонившись вперед, похлопал его по шее:

– Спокойно, Ред, не волнуйся.

Но животное норовисто отступило в сторону, так что пришлось сделать вторую попытку, понукая его и толкая коленями в бока. На этот раз чалый вошел в воду и, преодолевая сильное течение, поплыл. Оторванные ветки прибрежных тополей тыкались в ноги Хэпа и, покачиваясь на волнах, крутились возле вытянутой шеи верного Реда. Несмотря на всю мощь животного, их все равно постоянно сносило вниз. Хэп и уговаривал коня, и кричал на него, но тот не мог справиться с течением. В конце концов, когда их отнесло к тому месту, где река делала поворот, Хэп выскользнул из седла и погрузился в стремнину, а затем, ухватившись за обнажившийся корень дерева, повис на нем. Освободившись от ноши, чалый умудрился достать копытами песчаное дно и рывком выскочил из воды. Сделав последнее отчаянное усилие, Хэп подтянулся по шишковатому корню наверх, обхватил его ботинками и выбрался на берег. В полном изнеможении он свалился на мокрую землю и так и лежал, хватая ртом воздух. Когда некоторое время спустя ему удалось с трудом сесть, он не увидел того места, где оставил Ромеро Риоса.