Мэри Брендан - Возмездие

Сладкая улыбка исчезла с лица Рэйчел. Медленно подняв голову, она с усмешкой посмотрела на Коннора. Но он не обратил на нее ни малейшего внимания, устремив свой взгляд в противоположный конец зала, на синьору Лавиолу. Уже дважды за этот вечер Рэйчел невольно становилась свидетельницей того, как Коннор, глядя на свою нынешнюю возлюбленную, забывал обо всем на свете. Но через мгновение Коннор снова вспомнил о Рэйчел и о спектакле, в котором оба они участвовали.

– Расслабьтесь, Рэйчел… мисс Мередит. Не надо так напрягаться. Люди подумают, что я удерживаю вас здесь с помощью оружия, которое прячу за вашей спиной, – прошептал Коннор, с трудом сдерживая смех: такое предположение ему самому показалось забавным. Рэйчел почувствовала себя оскорбленной и обиженной. Но тут же поймала себя на мысли, что больше всего ее беспокоит ее собственное ощущение. Невероятно, но в какой-то момент ей захотелось пофлиртовать с мужчиной, который имел полное право презирать се. Однако Коннор не почувствовал ее намерений, так как явно был увлечен своим нынешним романом, позабыв о прежнем.

В девятнадцать лет Рэйчел удавалось повелевать уважаемым майором. Он исполнял любое ее желание. А сейчас он игнорирует ее! – возмутилась про себя Рэйчел. А почему, собственно, он должен относиться к ней иначе? И какое ей до всего этого дело? Почему она должна чувствовать себя униженной?

Но именно так Рэйчел себя и чувствовала.

Люди, особенно мужчины, никогда не игнорировали ее. Она могла им не нравиться, но на нее всегда обращали внимание. Злость закипала в Рэйчел. Ей захотелось вскочить со стула и, как девчонке, помчаться к родителям. Но разве она может так поступить? Особенно сейчас, когда к ним приближалась Памела Пембертон.

Соблюдая правила этикета, Памела обходила своих гостей и обменивалась с ними любезностями. Через считанные минуты она подойдет к ним, подумала Рэйчел. А это значит, что у Рэйчел уже не будет возможности поговорить с Коннором наедине. Завтра она вместе с матерью и сестрами возвращается в Уиндраш, чтобы закончить последние приготовления к свадьбе Джун. Отец же вернется через день или два, как только уладит свои дела в лондонском Сити.

Лорд Дивейн, возможно, вернется в свое поместье в Ирландии. А значит, существует вероятность того, что она больше никогда не увидит Коннора. Осознав это, Рэйчел вдруг почувствовала острую необходимость поговорить с Коннором перед тем, как окончательно расстаться с ним. Ей захотелось завладеть его вниманием. До сих пор она вела себя как взбалмошная девчонка, а не как двадцатишестилетняя женщина, которая однажды… нет, трижды… была помолвлена, трижды собиралась выходить замуж.

Рэйчел взглянула на миссис Пембертон, моля в душе, чтобы та как можно дольше оставалась со своими гостями. Рэйчел хотелось извиниться перед Коннором. Сделать это не так-то просто, но и откладывать нельзя. Их помолвка… его преданность… ее разрушивший все побег… Все это необходимо вспомнить, чтобы навсегда забыть.

Голос Памелы теперь был слышен совсем близко, и это заставило Рэйчел поторопиться.

– Да, сэр, вы правы, – обратилась она к Коннору. – Я кое о чем сожалею. Но ваш новый титул не имеет никакого отношения к тому, в чем мне хотелось бы признаться. Извините меня за мое к вам отношение. Я сожалею о том, как вела себя с вами не только шесть лет назад, но и совсем недавно. Я была не слишком любезна, когда на днях вы помогли нам выбраться из затора на дороге. Я могла бы объяснить свое поведение шоком от столь неожиданной встречи, но это меня не оправдывает. Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря о возмездии… Одно я могу вам сказать: шесть лет назад вам повезло, что вы не связали себя со мной брачными узами. Хотя, наверное, в то время вы думали иначе. Мы бы не подошли друг другу… – Рэйчел замолчала, понимая, что внимание Коннора всецело приковано к ней. – О, добрый вечер, миссис Пембертон, – как ни в чем не бывало обратилась Рэйчел к хозяйке дома, которая в этот момент подошла к ним. – Мы с лордом Дивейном только что говорили о жаркой погоде на этой неделе. Кажется, нам не миновать бури. – Рэйчел достала из сумочки веер и стала обмахиваться им.

Как жаль, что она не могла посмотреть на Коннора. Ей очень хотелось увидеть его реакцию на ее признание и извинение. Удивился ли он? Возмутило ли его то, что она практически не коснулась главного, в чем должна была бы раскаяться? Возможно, эта тема его больше не интересовала. Действительно, это давняя история. И ее запоздалое извинение, верно, было слабым утешением за боль и унижение, которые пришлось пережить Коннору шесть лет назад. И все же это было лучше, чем ничего. Рэйчел успокоилась, будто гора свалилась с ее плеч…