Дженна Питерсен - Уроки куртизанки

1812 год

Завтра утром она уже не будет девственницей. Виктория Рид – нет, Виктория Толбот – рассматривала свое отражение в зеркале. Разве могла она сама остаться прежней, если всего за несколько часов ее мир перевернулся с ног на голову?

Теперь у нее новое имя и новый дом. Она даже получила титул. Леди Бэйбери. Графиня Бэйбери.

Звучит как-то неправильно. Это само по себе неправильно.

Виктория спрятала лицо в ладонях. Еще месяц назад она жила нормальной жизнью. Да, ей приходилось сносить пьяные выходки и гневные тирады отца, но она уже давно к ним привыкла.

И вдруг ни с того ни с сего отец заявил, что организовал ее помолвку с Джастином Толботом, графом Бэйбери, сыном своего бывшего лучшего друга – которого ныне отец ее презирал и проклинал. Когда Виктория спросила, из каких соображений отец выбрал для нее эту партию, то получила вместо ответа хлесткую пощечину. На этом объяснения закончились.

И вот теперь она сидела в хозяйской спальне в поместье своего новоиспеченного мужа и смотрела на себя в зеркало. В какую же историю втянул ее отец?

Громкие голоса за дверью вывели ее из задумчивости. Она вскочила и шагнула к двери. Хотя Виктория ни слова не могла разобрать, она тотчас же узнала развязный тон отца. Он снова пьян.

Второй голос тоже оказался ей знаком – он принадлежал ее мужу. Хотя за последний месяц они разговаривали не больше десятка раз, она мгновенно его узнала: низкий, с хрипотцой, идущий откуда-то из груди.

Голоса сделались громче: за дверью о чем-то спорили. Виктория наклонилась к двери и прислушалась. Из гневной речи ей удалось выловить лишь несколько слов: «пьян», «недействительный», «жена», «тайна». От каждого слова она вздрагивала, как от укола.

Джастин Толбот сохранял удивительное спокойствие по поводу их будущей свадьбы. Когда они оставались наедине, он ограничивался пустыми вежливыми фразами. Она с самого начала предполагала, что их брак – своего рода сделка. А теперь Виктория задумалась, не принудил ли отец Джастина к нему против воли, также как и ее?

И если дело обстоит именно так, как он поведет себя с ней? Виктория не настолько хорошо знала своего жениха, чтобы судить об этом.

Ей не удалось развить эту мысль: дверь внезапно распахнулась, и Виктория буквально выпала из комнаты. Лбом она уткнулась в чью-то широкую теплую грудь. Сильные руки подхватили ее. Что ж, теперь нет смысла отрицать, что она подслушивала.

Виктория медленно подняла голову и встретилась взглядом с мужем. Господи Боже, он красив, как дьявол: жесткие черты, волевой подбородок, чувственные губы.

Если бы ей потребовалось описать его одним словом, это было бы «темный». Темные волосы, темные глаза, умело скрывавшие его чувства… Казалось, вокруг него самый воздух темнеет и сгущается. С первого взгляда даже самый неискушенный наблюдатель мог бы сказать, что этот человек имеет немало тайн и пороков, о многих из которых даже его репутация скромно умалчивает.

Виктория высвободилась из его объятий и отступила на несколько шагов. Он молча смотрел на нее… Он ждал.

– Я… я ус-слышала г-голоса, – запинаясь, проговорила Виктория. Как же она в этот момент ненавидела краску, прилившую к щекам! Ей так не хотелось показывать ему слабость. – Я не нарочно…

– Правда? – ровно спросил он. Зол ли он, обижен ли, или его попросту забавляет эта ситуация? Чувств своих он ничем не выдал, – И что же вы слышали?

Виктория покачала головой:

– Ничего.

Он долго смотрел на нее, как будто бы решая, правду она сказала или нет. Потом вошел в спальню и захлопнул за собой дверь. Он рассматривал ее ленивым и властным взглядом, от которого у Виктории холодела спина. Он оценивал ее, как другой оценивал бы корову или кобылу!

И что еще хуже – как ни бесила ее эта мысль, ей было интересно, к какому заключению он пришел. Он – мужчина, по слухам, ненасытный любовник; она – обычная девушка в простеньком пеньюаре из белого хлопка.

– Не надо смотреть на меня так, будто я собираюсь придушить вас подушкой. Я не причиню вам зла. Вы слышали, как мы с вашим отцом разговаривали. – Кажется, его глаза еще больше потемнели. – Мистер Рид просто хотел пожелать нам всего наилучшего перед тем, как отправиться в гости.

Теперь уже ее глаза сузились – от недоверия.

– То, что вы описываете, лорд Бэйбери, вовсе не похоже на моего отца. И уж тем более нельзя сказать, что вы тепло прощались. Вы спорили.