Дженна Питерсен - Уроки куртизанки

– Я ничего не понимаю, – произнесла она настолько спокойно, насколько могла.

Он нахмурился и направился через всю комнату к бутылке виски, на которую посматривал вечером. Налил себе стакан и опустошил его.

– Ты уже знаешь, что этот брак был заключен как сделка. Не больше и не меньше. Ты сама говорила, что мы друг другу чужие люди и нас ничего не связывает, кроме клочка бумаги с гербовой печатью и одной ночи, проведенной вместе.

Виктория встретилась с его холодным взглядом. По мере того как до нее доходило осознание сложившейся ситуации, ее губы сжимались все плотнее.

– Я поняла тебя, – сказала она наконец. – Ты узаконил этот брак, а теперь просто отмахнешься от меня и вернешься к прежней жизни, не задумываясь о клятвах, которые мы друг другу принесли сегодня днем.

Уголки его рта поползли вниз.

– Эти клятвы ничего не значат, – сказал он.

Виктория подавила вздох.

– Может, для тебя и не значат…

Он покачал головой:

– Здесь тебе будет житься не хуже, чем в отцовском доме. Ты получишь деньги и уважение, которые приличествуют графине. Я уверен, что ты легко обзаведешься новыми друзьями, и все у тебя будет хорошо.

– Я буду твоей женой только формально. – Виктория гордилась тем, что может совладать с собой и говорить ровным тоном, будучи столь сильно униженной.

– Боюсь, я больше ничего не могу для тебя сделать, Виктория. – Джастин поставил на стол пустой стакан и пожал плечами. – Можешь ненавидеть меня, если хочешь… Но завтра я еду в Лондон.

Она кивнула, стараясь удержать себя в руках: разочарование грозило вот-вот сломить ее.

– Если вы намерены это сделать, – проговорила она, – не смею вам препятствовать. Если вы закончили, милорд, желаю вам доброй ночи.

Джастин открыл было рот, собираясь что-то сказать, но закрыл его вновь. Он поклонился, как того требовали приличия и вышел из комнаты, оставив Викторию одну.

Впервые в жизни она оказалась совершенно одна во всех смыслах этого слова.

Три года спустя

1815 год

Джастин Толбот, граф Бэйбери, с широкой улыбкой на устах вошел в битком набитый бальный зал. Он окинул взглядом шумную толпу и ощутил тепло – приятно возвращаться домой. После долгих месяцев за границей, где он вкусил много французских удовольствий, долгое время недоступных из-за беспорядков и войны, он рад был снова оказаться в Лондоне.

– Вы только посмотрите, кто вернулся на британскую землю! – загромыхал за спиной Джастина знакомый голос. Он не мог сдержать улыбки, глядя, как его добрый друг Рассел Шоу широкими, уверенными шагами приближается к нему. – И как тебе только удалось оторваться от французских красоток, а, старина?

Джастин засмеялся, когда Шоу хлопнул его по спине в знак приветствия.

– Калеб сказал, что ты сегодня непременно будешь здесь, – заметил он.

Шоу улыбнулся и посмотрел в толпу:

– А где же твой младший братец?

Джастин кивнул в том направлении, куда удалился Калеб:

– Пошел за выпивкой, разумеется.

– А-а. – Шоу понимающе кивнул. – А ты, должно быть, еле на ногах стоишь. Ты же только что вернулся, верно?

Джастин пожал плечами:

– Я вернулся утром, но, к несчастью, почти весь день мне пришлось провести с родителями и сестрой.

Шоу ничем не выдал своих эмоций. Все знакомые Джастина знали, что Калеб – единственный член семьи, с которым он близок. Друзья строили различные предположения о причинах раздора, но правды никто не знал и не догадывался о ней, включая Калеба, который, хотя изо всех сил старался заручиться поддержкой семьи, точно так же в этом не преуспел.

– Но Калеб, нимало не считаясь с моей головной болью, притащил меня сюда, – продолжил Джастин. – Он сказал, что здесь будет нечто такое, что я не должен пропустить. Это все очень загадочно. Что я пропустил, будучи на континенте?

В ярко-голубых глазах Шоу зажегся огонек веселья.

– С чего бы начать? Ну, без тебя имели место несколько драк, бессчетное число разгульных вечеринок… Ах да, старый Миддлмач наконец-то застал свою женушку с Франклином.

– Ну, это должно было рано или поздно случиться, – рассеянно заметил Джастин. – Аделаида не очень осмотрительна в своих связях. Вот почему я с ней порвал.

Шоу кивнул:

– И я тоже. А разве с братом твоим она не любезничала?

Джастин ухмыльнулся:

– Боюсь, она любезничала со многими из нас. А что еще? Ничто из этого не тянет на роль той тайны, которой Калеб окутал этот вечер.