Шарлин Рэддон - Соблазнение строптивой

Вместо этого, уверенный, что совершает самый трудный поступок в своей жизни, Бренч приподнялся и оказался в сидячем положении, потянув за собой Дженну.

– Ладно… А теперь рассказывай, что все это значит.

Дженна отдернула руку.

– Что – это?

Макколи поднял глаза к небу.

– Я теряю терпение, Дженна.

– Тогда возвращайся к хижине и оставь меня в покое. Мне что, нельзя побыть одной?

– Побыть одной для чего?

Дженна стиснула зубы и гневно посмотрела на Бренча. Тот ответил не менее сердитым взглядом.

– За хижиной есть специальная кабинка для уединения, – сказал он. – Или ты не заметила?

Молодая женщина отвернулась, пропустив вопрос мимо ушей. Потом, вспомнив о трюке, с помощью которого Мендоза провел ее в Каньоне Переселенцев, Дженна подалась вперед, изобразила тревогу во взгляде и посмотрела куда-то за спину Бренча.

– Что это было? Ты слышал?

Макколи тут же повернул голову туда, куда смотрела молодая женщина. Дженна вскочила на ноги и кинулась наутек. Но добежала лишь до края прогалины, когда Бренч настиг ее. Она снова оказалась прижатой к земле весом его тела.

На этот раз Бренч сразу вскочил, заставив Дженну тоже встать на ноги, и прижал ее спиной к стволу осины, пресекая попытки к бегству.

– Еще раз такое выкинешь, ведьма, и я раздену тебя догола и выпорю так, что не сможешь сидеть. Понятно?

– Только прикоснись ко мне! Ты очень об этом пожалеешь.

– В мои планы входит гораздо больше, чем прикоснуться к тебе, женщина.

Его губы впились в ее губы в жестком, властном поцелуе.

Открытая ладонь Дженны обожгла щеку Бренча хлесткой пощечиной, которая чуть не вывела его из равновесия. Молодая женщина отклонилась, замахиваясь для следующего удара. Бренч перехватил оба ее запястья и заломил руки за ствол дерева; одной рукой удерживая их вместе, он крепко прижался к Дженне. Губы растянулись в зверином оскале, когда он прорычал:

– Нравятся грубые игры, да?

Дженна испуганно посмотрела на Бренча. Ее изящно очерченные губы приоткрылись. Он заметил, как розовый язычок высунулся и скользнул по нижней губе, увлажняя ее, и жар тут же разлился по всему телу, как будто она лизнула его самого. Желание, настолько сильное, что перехватывало дух, стрелой пронзив его тело, поразило пах.

– Дьявол, ты и вправду можешь свести мужчину с ума, – прошептал Макколи, снова ища губы молодой женщины.

Дженна попыталась увернуться. Бренч большим и указательным пальцами пленил ее подбородок и пронзил ее взглядом, который не леденил, а томил на медленном огне. Сердце Дженны затрепетало. Пульс ускорился.

С беспощадной свирепостью Бренч завладел ее губами. Снова и снова, в первобытном ритме, таком же настоятельном, как потребность выжить, язык врывался в ее рот, а губы постоянно вжимались в ее губы.

Глубоко внутри нее, в самом сокровенном месте, вспыхнула искра. Она пожаром разлилась по каждому нерву, побуждая Дженну воспринять запах, вкус, ощущение Бренча. Чувства обострились, она трепетала, осознавая, что его железный торс прижат к ее бархатной груди, а смертоносные пули патронташа, его мужская твердость, вдавливаются в ее мягкий животик.

Запах табака, смешанный с сосновым ароматом и влажным едким духом плодородной почвы; первобытные запахи и мужской вкус пробуждали в ней что-то – голод, гнев, томление, – она не знала, что. Но знала, что должна была ответить на этот вызов, должна была оставить свою отметину на мужчине, столь жестоко давшем волю чувствам, которых она не хотела испытывать.

Мозолистые пальцы ласкали ее щеку и скулу, потом скользнули к затылку, чтобы запутаться в распущенных шелковых кудрях. Бренч посасывал ее нижнюю губу, ловил ее крепкими белыми зубами, позволяя на время выскользнуть из плена.

Дженна ответила укусом, но в нем чувствовалась, однако, и нежность. Хриплое рычание вырвалось из горла Бренча. Он усилил поцелуй, требуя пропустить его язык внутрь. Дженна обнаружила, что в ответ в ней нарастает не гнев, как ей хотелось бы, а страсть, граничащая с отчаянием.

Молодая женщина встретила язык Бренча своим, борясь за инициативу, за право брать, что хочется. Макколи с радостью отдавал столько же, сколько брал, освободив даже запястья Дженны, чтобы обнять ее.

Гневная потребность сопротивляться уступила место любопытству, и пальцы Юджинии принялись изучать мышцы и связки на сильных руках и плечах под рубашкой Бренча. Рыжеватые волосы длиной по шею, такие гладкие по сравнению с ее собственными локонами. Твердую гряду позвоночника. Сужение торса к талии, а ниже – кожаный ремень с кобурой, наискось опоясывающий бедра. Потом твердые круглые ягодицы.