Хизер Грэм - Мятежница

— Йен!

В этом голосе было столько материнской любви, что все остальные женщины сразу же перестали существовать для Йена, Он спешился и побежал к дому.

— Мама! — Он обнял пожилую женщину и чуть приподнял ее. — Я так соскучился! А ты все такая же ослепительно красивая!

Тара Маккензи засмеялась и, после того как Йен опустил ее, никак не могла отдышаться. Потом обхватила ладонями лицо сына и долго смотрела ему в глаза.

— Йен! — зашептала она. — Мой ненаглядный первенец! Моя гордость и радость! Мой неисправимый льстец! Я же знаю, что ты с головой ушел в свою военную карьеру и мировые проблемы. А потому вряд ли хоть раз подумал о своей матери. Но это ничего. Я очень рада, что сегодня ты наверстаешь это.

— У меня трехдневный отпуск, мама, но два дня займет возвращение в Вашингтон. — Йен замолчал и добавил, заметно волнуясь:

— Я должен обсудить с тобой некоторые очень важные личные проблемы, мама. Кроме того, мне очень не нравится то, что творится в стране. В ближайшие дни правительство может принять кое-какие решения. И мне нужно поговорить об этом с отцом.

Тара нахмурилась, и Йен пожалел, что затеял этот разговор. Его мать не была ни наивной, ни жеманной, ни оранжерейным цветком, хотя и осталась, несмотря на возраст, красивой женщиной. Йен с детства помнил ее золотистые волосы, до сих пор не тронутые сединой. Тара сохранила стройную фигуру и изящество движений. Она в совершенстве научилась управлять Симарроном — имением, доставшимся ей от отца. Тара, истинная южанка, была воплощенной женственностью, но при этом отличалась широтой кругозора. Не слишком твердые принципы, которые члены семьи Маккензи всегда занимали по отношению к местным индейцам, заставили ее постоянно следить за политическими событиями во Флориде. Глядя сейчас на мать, Йен подумал, что она, возможно, гораздо лучше большинства мужчин понимает, как тонки и ненадежны связи, благодаря которым сохраняется единство страны.

— Дела обстоят хуже, чем кажется? — спросила Тара.

— Перед тем как остановиться в Ки-Уэсте во Флориде, я побывал в Вашингтоне, — ответил Йен. — Там мне пришлось увидеть, как повесили Джона Брауна. Справедливость этого приговора вызывает у меня серьезные сомнения. У многих других — тоже. Не исключено, что мертвый Джон Браун куда опаснее, чем живой. Подобное нарушение закона не приведет ни к чему хорошему… Мы неуклонно движемся к гражданской войне…

Последние слова Йен произнес вполголоса. Тара нахмурилась и покачала головой. Как и большинство американцев, она не хотела верить в возможность раскола своей страны. И тем более в гражданскую войну.

— Насколько мне известно, — задумчиво проговорила она, — во Флориде обосновалась дикая и неистовая клика. В конце концов, мы живем в рабовладельческом штате. Здешние мужчины твердо решили сохранить свою собственность. С другой стороны, большинство жителей полуострова, вместо того чтобы объединиться, разбежалось по военным базам. В подобной ситуации они вполне способны начать воевать друг с другом. Но, Йен, я все же уверена, что здравый смысл восторжествует!

— Возможно, мама. Но, боюсь, только в том случае, если Линкольн не будет избран президентом. Ты же знаешь настроения большинства наших соседей!

— Весьма сомневаюсь, что Линкольн будет баллотироваться во Флориде. У него здесь очень немного шансов победить.

Йен пожал плечами. Может, мать и права. За время военной службы ему пришлось немало поездить по стране. Свой последний отпуск он провел у друзей в Иллинойсе, где слышал публичное выступление Авраама Линкольна, и с тех пор считал, что все, кому не довелось видеть этого политического деятеля, серьезно его недооценивают.

— Ладно. Во всяком случае, завтра ничего страшного еще не случится. И вообще вряд ли что-то серьезное произойдет до выборов. Но все же… Все же я с нетерпением жду сегодняшней встречи в твоем доме. Полагаю, либералы и демократы теперь едины?

Тара энергично кивнула:

— В чем-то они близки. Но, откровенно говоря, большинство наших соседей — убежденные рабовладельцы. Они считают твоего отца чудаком. Важным, сильным, богатым и уважаемым, но все же — чудаком. Кое-кто уверяет, что и ломаного цента не даст за будущее рабовладельцев. Такие приходят в ярость при одном упоминании о правах штатов. Конечно, ты прав: все это еще впереди, хотя, возможно, не так уж далеко. Ну а теперь быстренько освежись и спускайся в гостиную. Чай вот-вот подадут. А для твоего отца самый лучший подарок ко дню рождения — твой приезд. Он ждал тебя с таким нетерпением! Просто как маленький ребенок!