Мэри Бэлоу - Темный всадник

— О, нет, дом выглядит просто замечательно, — ответила Дина. Она предвкушала встречу с леди Aскуит, с которой пару раз виделась и которая ей нравилась. Лорд Аскуит скончался несколько лет тому назад. Дина не была знакома с новым бароном, сыном леди Aскуит. И не знала, дома он сейчас или нет.

Эдгар Невилл, лорд Aскуит вместе с матерью пил в гостиной чай. Закончив, он встал у одного из высоких окон со средниками, всматриваясь в серый мрак наступающего вечера.

— Если дядя Энтони должен прислать сюда ребенка, — сказал он, — то, хочется думать, что он оповестит нас о дне приезда. Если бы я знал, когда ее ожидать, то мог бы послать несколько надежных крепких мужчин, чтобы сопровождать ее последние миль десять. Я и сам мог бы поехать. Но было бы куда лучше, если бы вы, mama, прямо сейчас отказались под благовидным предлогом.

— Это невозможно, — ответила леди Аскуит, — Энтони очень настойчив в своей просьбе. Кроме того, мне будет приятна женская компания. Я совершенно уверена, Эдгар, что твои опасения безосновательны. В заурядном путешествии нет никакой опасности, — чашка звякнула о блюдце, когда она поставила ее. — И так же уверена, что наша гостья смертельно обидится, если ты будешь называть ее ребенком, Эдгар. Девушки в ее возрасте необычайно чувствительны к такого рода вещам.

Он обернулся и уставился на нее сквозь предвечерний сумрак. Лампы и свечи еще не были зажжены.

— Ради бога, mama, — спросил он. — Сколько же ей лет? Семь? Восемь?

— Скорее, восемнадцать или девятнадцать, — со смехом ответила его мать, — Ты совсем не слушал, когда я читала тебе письмо Энтони, не так ли, Эдгар? Или ты считал, что приедет Анжела? Но она, вместе с Джоном, на карантине, до тех пор, пока у Клинтона не сойдет сыпь.

— Но он же говорил о старшей дочери, — удивился лорд Аскуит, недоуменно глядя на мать.

— Старшая дочь – это Дина, — ответила его мать. — Дина Риддинг. Его падчерица, дорогой. Он всегда говорит о ней как о собственной дочери. Если помнишь, он и Уинифред нелепо влюблены в друг друга. Дине должно быть девятнадцать. Ее начали вывозить в свет не этой весной, а в прошлом году. Так что, Эдгар, мы ожидаем не ребенка, а молодую леди.

— Проклятие, — вырвалось у него, — Извините, mama. Я представлял себе ребенка, который проводит время в детской и классной комнате. Это все меняет.

Он нахмурился.

— Я возьму ее под свое крыло, — заверила она его, — Она не твоя забота, Эдгар. Хотя, — вздохнула она, — пора бы тебе заинтересоваться какой-нибудь молодой леди. У меня все чаще появляется страстное желание иметь собственных внуков. А тебе, как мы знаем, скоро тридцать.

Лорд Аскуит снова нахмурился.

— Ну, года через два, три…

Но он был избавлен от необходимости объясняться по поводу второй части высказывания своей матери. Шум снаружи заставил его быстро обернуться к окну.

— Это, должно быть, она, — сказал он, глядя на въезжающую во двор незнакомую карету, запряженную четверкой лошадей. — И как раз вовремя. Через час будет уже совсем темно. Лучше ей ничего не говорить, mama. Хотя, надо бы надо отбить у нее охоту к путешествиям в одиночку. Проклятье, жаль, что она не тот ребенок, которого я ожидал.

Леди Аскуит встала и покинула комнату, направившись в большой холл поприветствовать гостью. Ее сын остался в гостиной, надеясь, что падчерица его дяди окажется не слишком шумной и любопытной молодой леди.

Когда через пару минут она, вместе с его матерью, вошла в комнату, он сразу же успокоился. Она была тоненькой и чуть ниже среднего роста. И на первый взгляд, казалось, мало чем отличалась от того ребенка, которого он ожидал. Но затем он отметил, что у нее привлекательные женственные формы. Ее лицо, обрамленное тонкими светло-каштановыми волосами, виднеющимися из-под капора, было, пожалуй, слишком худощавым, чтобы считаться классически красивым, но от заурядности, даже от обычной миловидности его спасали глаза. Большие, мечтательные глаза с пушистыми ресницами, казавшиеся в полутьме какими-то дымчато-серыми. И у нее был нежный, как бутон розы, рот. Очень соблазнительный рот.

Внезапно его осенило, что она не его двоюродная сестра. И вообще не кровная родственница. И что она относится именно к тому типу женщин, который обычно ему импонировал. И что все последние десять минут он горячо желал, чтобы она оказалась именно такой. Она выглядела такой милой, застенчивой и робкой. Она будет во всем полагаться на его мать и всегда будет там, где ей полагается быть. И не будет докучать. Он с облегчением вздохнул.