Дебора Симмонз - В водоворотах жизни

Наконец Кит повел ее в зал пить шоколадный напиток с бисквитами. Горячий шоколад был восхитителен, Хироу пробовала его первый раз в своей жизни, она допила свою чашку, и, пока Кит сожалел об отсутствии миссис Армстронг, она допила и его полчашки.

— Похоже, ваша предполагаемая компаньонка улизнула, — сказал Кит, откинувшись в кресле перед очагом. — Так что нам предстоит найти ей замену.

Он положил ноги на подставку у камина и, казалось, задремал, что, впрочем, было неудивительно, потому что они оба не выспались прошлой ночью.

Это напоминание заставило Хироу снова покраснеть и возразить, что ей не нужны никакие компаньонки, и они продолжали спорить, когда из фойе донесся шум шагов и голоса. Вошел дворецкий Чарли в сопровождении пары гостей, но он не успел представить их, потому что женщина сразу метнулась к ним.

— Кит! — закричала она.

Он поднялся с кресла, оглянувшись, и Хироу внезапно встревожилась. Но когда леди бросилась к нему, их внешнее сходство стало очевидным, и Хироу поняла, что это его сестра, Сидони.

— Где же черти тебя носили? — вскричала Сидони, и Хироу какое-то мгновение не могла понять, то ли она сейчас стукнет брата, то ли бросится в его объятия. — Я чуть с ума не сошла от беспокойства!

— Но я же писал, мы немного попутешествовали, — виновато ответил Кит.

— Немного попутешествовали! — фыркнула женщина. Она кивнула на своего молчаливого темноволосого спутника, стоявшего поодаль. — Барто и Хоб с ног сбились, разыскивая тебя в Лондоне! Они нагрянули и в Рэйвен-Хилл, но узнали, что усадьба выгорела дотла прошлой ночью.

Кит стоял понурившись.

— Я совсем забыл про Хоба.

— Да, забыл! А Хоб пришел к нам тогда и рассказал про поножовщину, похитителей, предписание на арест… — Сидони замолкла, словно задохнувшись от переживаний. — Я уж и не знала, что делать: то ли готовиться к свадьбе, если ты прибудешь вовремя, то ли заниматься поисками, если тебя ранили… — Она прервалась, жадно оглядывая его, Кит неловко потрепал женщину по спине, стараясь ее утешить.

Хироу вполне понимала взволнованность женщины. И ведь именно она, совершенно чужой человек, подставила Кита под удар и внесла сумятицу в их жизнь. Станут ли они обвинять ее?

Словно прочитав ее мысли, женщина отвернулась от Кита и взглянула на Хироу, при этом ее темные глаза не упустили ни одной детали.

— А вы, должно быть, Хироу, — сказала она. — Как вы, в порядке?

Вопрос был несколько неожиданный, и Хироу помедлила, прежде чем ответить. Она слегка кивнула, и тогда Сидони подошла и пожала ее ладони.

— Что ж, добро пожаловать в семью.

— Что? — вскинулся Кит. — Как ты узнала?

— Возможно, уловила из твоего письма.

Смуглый мужчина шагнул к ним и сухо представился:

— Виконт Хоторн.

— Называйте его просто Барто, — сказала Сидони, подталкивая Хироу к стулу и усаживаясь рядом. Поняв, что ее брат жив и здоров, она успокоилась и стала вести себя более естественно.

Однако Хироу продолжала волноваться. Она не привыкла быть в центре внимания в женском обществе, особенно среди сверстниц, и засмущалась еще больше, когда представила, что будет называть будущую виконтессу сестрой.

Сидони склонилась к ней, ожидая начала разговора, но Хироу не знала, что и сказать. Она просто не знала, о чем обычно разговаривают женщины, если они, как она, не рисуют акварели и не играют на фортепиано. К тому же Хироу понятия не имела об этикете светской беседы в женском кругу. Тогда Сидони просто улыбнулась ей и попросила:

— Ну а теперь расскажите мне все.

Кит стоял на пороге сарая, откуда они некогда бежали с Хироу, и улыбался, потому что окружающий пейзаж сильно изменился с тех пор. Тогда было холодно и темно, и призрачный туман окутывал угрюмую пустошь пожарища позади усадьбы. Но теперь летнее солнце освещало аккуратные лужайки перед отстроенной террасой Оукфилда.

Теперь его поместье разительно отличалось от тех угодий, что достались ему по наследству. Некогда заброшенные пустоши были тщательно возделаны, а заброшенные прежде фермы кипели жизнью. Неподалеку паслись овцы, и по полю ходила лошадь, впряженная в плуг, — там соберут урожай зерновых.

Дом, казавшийся некогда проклятым, теперь блестел в лучах послеполуденного солнца, его каменные стены были выскоблены дочиста — никакого темного мха. Конюшни были перестроены, там стало просторнее и чище. Обугленные остатки лабиринта выкорчевали и на подстриженном газоне высадили деревья и цветы. Кит сам помогал проектировать и обустраивать участок, и вместо старомодных клумб он предпочел посадить по всему саду цветущие кусты и украсить его песчаными дорожками.