Барбара Картленд: Чудесный миг

— Папа… женился!

— Не могу поверить! — воскликнула Алиса. — Однако это было правдой, и с прибытием новой графини замок как бы изменился.

Девушки с тревогой ожидали приезда мачехи. Когда отец под руку с новой женой вошли в замок, ни Ленсия, ни Алиса не бросились, как прежде, ему навстречу.

Мадам Флобер была типичной француженкой, расфранченной и своеобразной особой. Она словно сошла со страниц бульварного любовного романчика. Вряд ли ее можно было назвать красавицей, однако она выглядела симпатичной и извлекала из своей внешности все, что могла. Она была интересна и остроумна, и почти в каждом ее слове заключался двойной смысл.

Мадам Флобер льстила графу как могла — ' — словами, взглядами, жестами. Как поняла Ленсия, отец увлекся этой женщиной потому, что она была совсем не такой, как его прежняя жена.

Француженка отправилась в Ниццу в поисках человека, который мог бы сопровождать ее. Встреча с графом стала осуществлением ее мечты. Она очень хотела снова выйти замуж, однако ни один француз из тех, кто расточал ей комплименты и смеялся над ее шутками, не просил ее руки. И вдруг на горизонте возник богатый титулованный англичанин!

Мадам Флобер поняла, что она получила свой шанс и решила не упускать его. Никогда еще она не старалась понравиться мужчине так, как после первой встречи с графом. Беззастенчивой лестью и уговорами она добилась от маркиза приглашения на его виллу. Смысл ее душещипательного рассказа заключался в том, что она-де из-за шума не может больше жить в своем отеле. И вряд ли нашелся бы мужчина, которого не тронули бы живописания страданий француженки. Маркиз же искал кого-либо. кто развеян бы печаль графа, и потому пригласил мадам Флобер вместе с одним из своих старых друзей на свою виллу. С этого момента для графа уже не было пути к отступлению, хотя сам он этого и не понимал.

Мадам Флобер льстила ему до тех пор, пока он не улыбался, и развлекала до тех пор, пока граф не начинал смеяться. Он чувствовал себя польщенным, слушая ее признания в любви, и сам не понял, каким образом они с француженкой обвенчались в мэрии. Принадлежа к разным конфессиям, они обошлись без церковного обряда, но тем не менее были женаты по закону. Кольцо на левой руке мадам Флобер служило неоспоримым тому доказательством.

Граф был не единственным человеком, который рассказывал ей о красоте и величественности замка Эрмерон. Часто бывавший там маркиз Сэлисбери описал замок как один из первых в стране образцов средневековой архитектуры, а устроенные его нынешним хозяином сады, по словам маркиза, далеко превосходили все виденные им прежде.

Впрочем, все поздравления, полученные новой графиней Эрмерон, не подготовили ее к главному, и она поняла это, увидев свою старшую падчерицу.

Мадам Флобер догадывалась, что обе девочки хороши собой.

— Разве может быть иначе? — говорила она графу. — Ведь ты, дорогой мой, так прекрасен, что при виде тебя любая женщина теряет голову.

— Ты мне льстишь, — заметил граф, тем не менее готовый слушать жену дальше.

Однако новоявленная графиня была неприятно удивлена, когда под руку с графом вошла в гостиную, где их ожидали Ленсия и Алиса. Обе девушки смущались, и хотя они и старались скрыть это, мачеха вызывала у них не лучшие чувства.

Они не стали встречать отца в холле, как того ожидал граф. Они остались в самой красивой комнате, которая наилучшим образом оттеняла когда-то красоту их матушки. Голубые занавески и покрывала на креслах и диванах подчеркивали цвет ее глаз, а по хрустальным канделябрам пробегала та самая искорка, которая вспыхивала в ее глазах при виде тех, кого ома любила.

Граф должен был первым войти в комнату, однако его новая жена вцепилась ему в руку и прошла в дверь рядом с ним.

На мгновение в комнате воцарилось молчание.

— Вот и мы, девочки, — сказал граф. — Я очень скучал по вас.

Сделав над собой усилие. Ленсия шагнула вперед.

Мачеха задержала дыхание. Она не ожидала такого соперника — молодую девушку, столь прекрасную, что даже женщина не могла бы отвести от нее глаз.

Ленсия поцеловала отца, и тот поцеловал ее в ответ.

— Мы очень ждали вас, папенька, — произнесла она.

При этих словах девушка не смогла сдержаться и бросила удивленный взгляд на женщину, вцепившуюся в руку отца.

Наряд графини явно был рассчитан на то, чтобы ослеплять окружающих. На ней была шляпа, отделанная страусиными перьями, цвет которых перекликался с цветом рубиновых сережек у нее в ушах. К плечу черного атласного плаща была приколота рубиновая брошь. Несомненно, графиня выглядела элегантно, однако было в ней что-то театральное. Она выглядела неуместно в этой комнате — да что там в комнате, во всем замке.