Барбара Картленд: Любовь среди руин

Фубурбо Майус в Тунисе был когда-то финикийским городом, ставшим на сторону Карфагена в последней Пунической войне.

Сципион обложил его данью, но не уничтожил.

В 27 году до нашей эры Октавиан избрал его для одной из своих колоний для ветеранов.

В III веке город постепенно стал приходить в упадок, но снова возродился в IV веке при Константине II.

Республика Феникс пала жертвой вандалов и прекратила свое существование во времена византийского владычества.

Город был обнаружен археологами лишь в 1875 году, и удивительные эти руины, вид которых так взволновал меня, были полностью раскопаны и частично отреставрированы только в 1912 году.

Эта история пришла мне в голову, когда я любовалась величественным храмом Меркурия, с его высокими колоннами и исполинской лестницей.

Так появилось место действия для моей книги (для всех моих книг я сначала нахожу место действия), так что этот храм и этот город, улицы которого когда-то полнились гулом голосов его жителей, навсегда останутся жить в моей памяти.

1884 год

Мимоза Шенсон смотрела на письмо, которое держала в руках, и никак не могла поверить в прочитанное.

Пока они находились в отъезде, за порядком в их небольшом домике, который ее отец снимал в Тунисе, следила местная жительница.

Все тут было чисто и опрятно, но Мимоза внезапно почувствовала духоту, как будто попала в тюремный подвал.

Она подошла к окну, впустив в комнату лучи полуденного солнца.

Обдавший ее жар заставил девушку поспешно откинуть волосы со лба.

Ома опустила глаза на письмо, которое продолжала держать в руках, и начала заново перечитывать его.

Неужели все, сказанное в нем, действительно правда?

Это казалось невозможным.

Мимоза взглянула на дату и поняла, что письмо было отправлено несколькими неделями ранее.

Скорее всего его доставили сразу же после того, как они с отцом отправились с караваном верблюдов в Фубурбо Майус.

Ее отец намеревался добавить в свою книгу описание древнего римского города, однако к тому времени лишь небольшая его часть была освобождена из-под земли.

Там они встретили людей, раскинувших свои палатки на небольшой ровной площадке на некотором расстоянии от раскопок.

Подобное впечатление производили и многие другие древнеримские поселения, в которых побывала Мимоза.

Девушка отчетливо представляла себе, с каким восторгом отец отнесется к раскопкам, предвкушая, что найденное там даст ему новый материал для книги.

Сразу же после смерти матери Мимозы, а произошло это почти четыре года назад, отец мрачно сообщил дочери:

— Если ты думаешь, что я могу оставаться здесь, где каждую минуту, днем ли, ночью ли, все мне будет напоминать о твоей матери, то ты глубоко ошибаешься!

Поскольку она знала, как сильно он страдал, переживая свою потерю. Мимоза только спросила:

— Что вы хотите сделать, папа?

— Отправлюсь за границу, — сказал он, — и начну писать книгу, которую всегда хотел написать. Книгу о землях, покоренных римлянами, и, возможно, это хоть каким-то образом поможет мне жить без твоей матери.

В его голосе отчетливо слышалась нестерпимая мука.

Мимоза понимала — ей ничего не остается, как только согласиться со всеми его планами.

Невыносимо было сознавать, что маме выпало умереть так неожиданно и скоропостижно.

Она заболела воспалением легких в ту холодную зиму и отказывалась воспринимать болезнь всерьез до тех пор, пока не стало уже слишком поздно.

Мимоза оглядела их славный дом, построенный еще в елизаветинскую эпоху, в котором прошла вся ее жизнь.

Она не могла поверить, что отец действительно желал покинуть его навсегда.

Сэр Ричард Шенсон, однако, продал свой дом вместе с небольшим поместьем первому же объявившемуся покупателю.

Когда они покидали Англию, с собой они взяли только необходимую для поездки одежду.

Отец поддался порыву, что было весьма для него характерно.

Мимоза знала — именно своей порывистостью он покорил ее мать, когда они встретились впервые.

Он убедил ее убежать с ним.

То была романтичная история, которую Мимоза любила слушать снова и снова с самого раннего детства.

Теперь ей казалось, что отец и сам выбрал бы себе такую смерть — внезапную и неожиданную, от укуса ядовитой змеи среди руин древнеримского города.

Он не был бы счастлив, если бы ему выпала долгая и скучная старость.