Барбара Картленд - Опасная прогулка

— Умерла?! — У герцога глаза полезли на лоб.

— Да, так будет лучше… Лучше для вас.

— Каким образом?

Юделе было нелегко подбирать слова:

— Я думаю… что ее светлость считает, что раз ваши… любовные связи… в прошлом были всегда так кратковременны, то это происходило… по вашей вине, а знакомые вам леди тут ни при чем.

Герцог погрузился в мрачное молчание. Юдела занервничала и заговорила поспешно:

— Пожалуйста, простите меня… что я коснулась этой темы. Конечно, я не имею никакого права вмешиваться в ваши дела, но мне невыносима сама мысль о том, что ваша бабушка будет огорчена.

— Почему вы так печалитесь о человеке, с которым только недавно познакомились? — полюбопытствовал герцог.

— Совершенно необязательно быть знакомым с человеком долгое время, чтобы полюбить его… или возненавидеть, — ответила Юдела. — Что касается любви, то она возникает внезапно, как вспышка молнии. Для того чтобы влюбиться, не требуется много времени.

Ее нежный голосок дрожал, потому что, говоря это, она думала о том, что любит герцога так, как будто знает его уже тысячу лет. За короткие дни их знакомства он заполнил собой весь ее мир, все ее мысли, и, когда они расстанутся, вокруг нее будет лишь жуткая пустота.

— Кажется весьма странным, что вы с таким знанием предмета рассуждаете о природе любви. Когда мы прошлый раз беседовали на эту тему, то вы заявили, будто не имеете никакого представления об этом, как вам кажется, зябком иллюзорном чувстве.

— Я не помню, ваша светлость, что бы мы когда-нибудь говорили о настоящей любви, а только о ее видимости — фальшивой и обесцененной. Любви, выставленной на продажу. В какой бы форме это ни происходило.

— А теперь, я так понимаю, мы говорим о совсем другой любви? О любви, которая возникает в сердце?

— Да-да.

— Что ж! Мне было бы очень интересно познакомиться подробнее с вашими взглядами на любовь.

Юделе вовсе не хотелось делиться с герцогом своими сокровенными мыслями. Это было бы ошибкой с ее стороны. А герцог мог усмотреть в ее исповеди поползновения нарушить условия контракта.

Как она могла признаться ему в чувстве, которое переполняет ее, мешает жить и дышать и в то же время так сладостно! И как она может сказать открыто, что это чувство обращено именно к нему.

Юдела настолько разволновалась, что встала и подошла к окну. Она была не в том состоянии, чтобы любоваться природой, но, как нарочно, солнечный закат за деревьями парка был еще более прекрасен, чем в прошлый раз. Золотистые и алые блики сверкали на поверхности озера, а бледная голубизна неба манила к себе.

» Как мне все это запомнить? — твердила про себя Юдела. — Ведь в последний раз я вижу подобную красоту «.

— О чем вы задумались? — поинтересовался герцог.

— Я раньше не могла и вообразить себе, что на свете есть такая красота.

— У меня такое чувство, — произнес герцог очень спокойно, — будто вы прощаетесь сейчас со всем этим.

То, что он вдруг проявил такое понимание и что голос его в этот момент прозвучал особенно нежно, заставило Юделу прослезиться. Она по-прежнему стояла спиной к нему, не желая, чтобы он заметил слезы на ее глазах.

Да, конечно, она говорила сейчас последнее» прости «, но не великолепной природе, не солнечному закату, не роскошной библиотеке и дворцу, а человеку, который завладел ее душой и сердцем, но скоро навсегда уйдет из ее жизни.

— Мне кажется, — сказал герцог, — что нам следует обсудить множество важных проблем, а мы весь вечер уклоняемся от основной темы.

Юдела замерла.

— Во-первых, я должен поблагодарить вас за спасение из рук негодяев. Вряд ли кто-либо проявил бы столько ума, ловкости и самообладания, как вы, развязывая эти проклятые веревки. Вы нашли спасительный выход из положения, когда я сам, честно признаюсь, пребывал в полной растерянности.

— Я не хочу, чтобы меня благодарили, и не хочу, чтобы вы чувствовали себя чем-то обязанным по отношению ко мне, ваша светлость. Я действовала так лишь только потому, что очень боялась за вас. Мне было страшно подумать, что вы можете так нелепо и ужасно погибнуть.

— Итак, я мог погибнуть… Но ведь вы тоже были на грани гибели? Разве вы не подумали о своем спасении?

— Я не имею никакой ценности в этом мире. Я никому не нужна… Вы же, наоборот…

Герцог прервал ее:

— Не могу поверить, что вы говорите это серьезно. В голове Юделы мелькнула мысль, что для нее, может быть, было бы легче умереть вместе с герцогом, чем продолжать жить без него. Опасаясь, что у нее вырвется это признание, она упрямо рассматривала пейзаж за окном, не поворачиваясь к герцогу, хотя слезы застилали ей глаза и все казалось зыбким и нереальным.