Барбара Картленд - Приключения в Берлине

В этом романе описаны подлинные отношения между принцем Уэльским (впоследствии королем Эдуардом VII) и кайзером (германским императором). Их соперничество вылилось в откровенную вражду после того, как кайзер стал, по словам принца, «боссом в Коусе».

Принц всегда блистал во время ежегодной парусной регаты, проводившейся в Коусе, в роли командующего эскадрой королевских яхт, а также командора королевского яхт-клуба и президента Ассоциации парусных гонок.

Особенно он гордился своей «Британией», победившей в важнейших соревнованиях. Она считалась лучшей гоночной яхтой.

В 1895 году кайзер наносит удар по самолюбию принца, победив его в гонках Королевского Кубка на своей гоночной яхте «Метеор I».

Однако в 1895 году кайзер снимает «Метеор I»с гонок, полагая, что эта яхта уступает трехсоттонной «Британии»в скорости, ставя его в невыгодное положение, и заказывает Джорджу Пенноксу Уотсону, проектировавшему в свое время «Британию», постройку яхты, превосходящей по всем параметрам «Метеор I».

Принц не мог вынести этого. Он продал «Британию», которой так гордился, и хотя выкупил ее, став королем, и регулярно посещал Коус, никогда более не участвовал в гонках.

В 1899 году кайзер завоевал Королевский Кубок на непобедимой яхте «Метеор II».

1896

Прибыв в бельгийский порт Остенде, лорд Брэйдон сел в поезд, направляющийся в Берлин.

Каждый, кто хорошо знал его, мог бы сразу определить по выражению его лица и характерной складке между бровей, что он пребывает в дурном расположении духа.

Настроение это не покидало лорда Брэйдона с самого утра.

Ему пришлось пересечь Ла-Манш, чтобы отправиться в Германию ради чьей-то, как он думал про себя, «тщетной затеи».

Лорд Брэйдон не любил немцев, хотя и находил некоторых из них терпимыми.

Но еще более претили ему бесплодные поручения принца Уэльского.

За три дня до нынешней поездки ему пришлось сопровождать принца в Королевскую оперу «Ковент-Гарден».

Уже тогда, заметив красноречивые взгляды его королевского высочества, лорд Брэйдон понял, что его ждет нечто неприятное.

По обыкновению прибытию принца в оперу предшествовало появление там шеф-повара с шестью лакеями.

Они привезли с собой многочисленные корзины, наполненные столовым серебром, золотой посудой и провизией.

Лорд Брэйдон, как и большинство его друзей при дворе, отнесся к этой причуде с иронией.

Лишь превосходное вино и роскошный стол могли скрасить монотонность нескончаемой оперы.

Когда после спектакля они возвратились в Малборо-Хаус, лорду Брэйдону показалось, что принц ищет предлог поговорить с ним наедине, но он не имел возможности уйти, прежде чем принцесса Александра удалится в свои покои.

Лорд Брэйдон надеялся ускользнуть в тот момент, когда принцесса повернется к ним спиной.

Как на грех, принц Уэльский опередил его.

— Я хочу поговорить с вами, Брэйдон, — сказал он театральным шепотом, но был услышан, как и предполагалось, всеми.

Гости тотчас стали прощаться, и вскоре лорд Брэйдон остался наедине с принцем и своими предчувствиями.

Чрезвычайно красивый и статный, лорд Брэйдон пользовался благоволением не только принца Уэльского; его общества искали и многие прекрасные дамы, которым удавалось на какое-то время привлечь его внимание.

По крайней мере до той поры, пока он не охладевал к каждой из них поочередно.

Все его affaires de соеur неизбежно заканчивались одинаково.

Ему становилось скучно от этого, как он выражался, «привычного однообразия».

Он ощущал в себе потребность чего-то оригинального, выходящего за рамки обыденного.

И в то же время сознавал, что требует от жизни слишком много, ведь судьба и так проявляла к нему необычайную щедрость.

Лорд Брэйдон был носителем древнего титула и владел огромным богатством.

Его родовой дом в Оксфордшире был одним из самых роскошных и представительных в Англии.

Его конюшни вызывали восхищение и зависть не только на его родине, но и во Франции.

Забота о породистости скаковых лошадей требовала от него регулярных визитов в самую веселую столицу Европы, напоминание о которой не улучшило его нынешнего настроения.

Экспресс, направлявшийся в Париж, ожидал пассажиров, пересекавших Ла-Манш из Дувра и Фолкстоуна.

Лорд Брэйдон пересек пролив на собственной яхте, прибывшей одновременно с пароходом из Тилбэри.