Стефани Лоуренс - Капитан «Корсара» [Lord of the Privateers]

– И часто она теряет сознание?

– Раньше я никогда не видел, чтобы она падала в обморок. – Мальчик покачал головой. – И бабушки никогда ничего не говорили, а они без конца болтают о таких вещах.

Бабушки… во множественном числе. Ройд пообещал себе, что позже непременно все выяснит.

– С ней все будет хорошо? – с тревогой спросил мальчик.

Ройду хотелось его утешить, но он не знал, что сказать. Он потянулся к запястью Изабель, пощупал ей пульс и вздохнул с облегчением.

– Сердце у нее бьется ровно. Вряд ли с ней что-то серьезное.

Мальчик внимательно следил за его действиями, но, видимо, они не убедили его до конца…

– Вот, давай я тебе покажу. – Ройд взял мальчика за руку. – Нажми пальцами вот здесь, и ты услышишь, как бьется ее сердце.

Он ждал, пока мальчик сделает все как надо; лицо у него прояснилось, когда он услышал успокоительное биение материнского сердца.

– Как тебя зовут?

– Дункан. – Мальчик быстро покосился на него.

Ройд заставил себя кивнуть, как будто для него это не было самым большим потрясением. Фробишеры всегда называли своих первенцев одним из трех традиционных имен – Фергюс, Маргатройд или Дункан.

Он окинул мальчика взглядом – видимо, за последнее время он сильно вырос; он казался долговязым и неуклюжим, как жеребенок. Он в его возрасте был таким же; и Изабель…

– Сколько тебе лет?

– В октябре будет восемь.

Да, он и сам мог бы догадаться.

Он посмотрел на неподвижное лицо Изабель. Ему хотелось задать ей столько вопросов, что он не мог придумать, с чего начать. Но вначале… как, скажите на милость, привести в чувства женщину, упавшую в обморок?

Поразмыслив, Ройд подошел к умывальнику, окунул в кувшин полотенце и, как следует выжав его, вернулся к кровати. Дункан помог ему положить холодный компресс на лоб Изабель.

Ройд отступил от кровати на несколько шагов. Дункан выжидательно смотрел на мать.

Изабель не шелохнулась.

Ройд нахмурился.

– Не сомневаюсь, у нее всего лишь обморок. – Он заметил, какое она испытала потрясение, увидев в каюте Дункана. Он посмотрел на мальчика.

– Здесь ей хорошо… она не упадет. – Кровать была изготовлена специально для морских путешествий; приподнятые боковины не давали упасть даже при сильной качке. – Давай ненадолго оставим ее; пусть спокойно приходит в себя. А мы пока подышим воздухом.

Ему нужно было подышать. Он очень надеялся, что свежий ветер развеет туман в голове. Кроме того, необходимо было привыкнуть к мысли о том, что у него есть сын, о существовании которого он даже не подозревал.

– Хотите сказать – нам можно подняться на палубу? – переспросил Дункан, оборачиваясь к нему.

Ройд встретил взгляд сына – глаза у него были совсем как у Изабель.

– Да, нам можно подняться на палубу.

Какое-то время Дункан колебался; он снова посмотрел на Изабель, потом прополз по кровати и спрыгнул на пол. Выпрямился, одернул на себе короткую курточку и последовал за Ройдом.

Дойдя до двери, Дункан оглянулся.

– Она точно выздоровеет? – встревоженно спросил мальчик.

– Она часто болеет? – Ройд мог бы заранее предположить, что ответ будет отрицательным.

– Почти никогда.

– Что ж, в таком случае давай дадим ей отдохнуть… – Он распахнул дверь и первым вышел в коридор. – Судя по всему, она сейчас нуждается в отдыхе.

Он надеялся, что в следующий раз, когда они увидятся… желательно наедине… она будет в полном сознании.

Через пятнадцать минут, среди прочих поразительных открытий, Ройд узнал, что это первое морское путешествие Дункана. Ничего удивительного, что ему хотелось увидеть и попробовать все. Ройд повел его на ют и снова встал к штурвалу, к радости Дункана. Мальчик держался за фальшборт, глядя вниз на палубу и забрасывая Ройда вопросами.

Вдруг крышка люка со стуком откинулась, и показалась Изабель. С непроницаемым видом поднялась к ним на ют. При этом она не сводила с сына глаз.

Ройд стиснул зубы. Последние несколько минут мальчик болтал не переставая, и стало ясно: Дункан буквально бредит морем. Удивляться не приходится: море, можно сказать, у него в крови. Интересно, на что надеялась Изабель, стараясь удержать его на суше?

Но этот вопрос подождет. Сначала нужно послушать, как она разберется с их сыном. Ройд сразу заметил: Изабель настолько сосредоточена на Дункане, что больше ничего не замечает. Ничего и никого, даже его.

Дункан развернулся к матери лицом; краем глаза Ройд заметил, как мальчик выпрямился и застыл. Но не понурил голову, а, наоборот, вскинул вверх очень знакомым Ройду жестом. Он очень старался не улыбнуться.