Шерри Томас: Не в силах забыть

— Ваш крестник еще так молод, мадам, а перед честолюбивым молодым человеком мир открывает множество возможностей. Когда мы встретились, ему не терпелось поскорее добраться до места сражения, чтобы самому быть свидетелем событий, а не добывать сведения из чужих уст, расспрашивая очевидцев. Возможно, достигнув зрелости, он оглянется на прожитую жизнь и задумается, была ли судьба справедлива к нему, но сейчас, уверяю вас, он наслаждается каждой минутой и, широко расправив крылья, парит, испытывая свою храбрость.

Леди Вера задумчиво поднесла к губам чашку с чаем и сделала глоток.

— Вы правы. Наверное, мне не о чем тревожиться, если он счастлив, опьяненный своей молодостью и блестящими возможностями.

Казалось, миссис Сомерсет еще сомневается.

— Хочу добавить в завершение разговора, — сказал Лео, — мистер Роббинс случайно обмолвился, что совершенно не высыпается. Он уступил свою комнату в пансионе одной даме, путешествующей без спутников. Эта леди прибыла в Ноушеру, чуть живая от усталости, когда в переполненном городе невозможно было найти ночлег. Наутро дама уехала, а хозяин пансиона сдал комнату кому-то еще, оставив мистера Роббинса без жилья. Бедняге пришлось поселиться в каких-то трущобах.

— О Господи, — воскликнула леди Вера.

— Ваш крестник этого не знал, но той дамой была миссис Марзден. И я всегда буду благодарен ему за этот благородный, великодушный поступок.

Отставив чашку, миссис Сомерсет порывисто сжалa руки Лео.

— Спасибо, мистер Марзден. Иногда я забываю, что за честолюбием Майкла скрывается отзывчивая, добрая душа. Спасибо, что напомнили мне.

Войдя в дом сорок один по Камбери-лейн, Брайони невольно содрогнулась. Виной тому была не сырость, не удушливый запах плесени, заполнявший пустые безмолвные комнаты, и не гулкий звук шагов, унылым эхом отдававшийся от стен. Грусть навевали воспоминания о неудавшемся супружестве; казалось, горечь и обида въелись в сами стены, а уныние и глухая тоска клубятся в воздухе, словно густая паутина, свисающая с потолков и перил.

Брайони и сама не знала, зачем пришла сюда. Утром принесли письмо от ее поверенного с извещением, что дом удалось наконец продать, и новые владельцы въедут в особняк в течение недели. Потом доставили записку от Лео, где говорилось, что он немного задержится, поскольку пообещал нанести визит старому знакомому Уилла. А несколько минут спустя Брайони, неожиданно для себя, уже взбиралась на подножку кареты, зажав в кулаке запасные ключи от дома в Белгрейвии.

Какая нелепая ошибка. Брайони хотела лишь навсегда закрыть дверь, ведущую в прошлое, так, прощаясь с покойным, в последний раз смотрят на застывшее лицо, прежде чем закрыть крышку гроба. Но в тихом опустелом доме призраки прошлого обступили ее, опутали липкими сетями, грозя ледяными стрелами.

Вот зал, где супруги Марзден давали когда-то свой последний званый обед. Лео, очаровательный, искрящийся весельем, покорил всех. Даже те гости, которые сидели возле хозяйки дома, тянулись к нему, ловя каждую его остроту, каждое меткое замечание. Слабые попытки Брайони принять участие в разговоре оказались бессмысленными: ее никто не слушал. Она сидела в комнате, полной людей, одинокая и всеми покинутая, зная в душе, что именно этого Лео и добивался.

А там, наверху, спальня, где их близость, начавшаяся ужасно, превратилась в тягостный, гнетущий кошмар. Когда Лео пришел к ней в последний раз, Брайони не спала. Она так сильно дрожала, что Лео в ярости соскочил с кровати и ушел, швырнув по дороге лампу. На полу до сих пор осталась оставленная лампой отметина.

Брайони вошла в кабинет, где когда-то сидела и читала письмо от Бетти Янг, горькое напоминание о том ужасном дне, когда умерло ее счастье.

В этом доме ее волосы побелели от горя и отчаяния.

Задыхаясь, Брайони бросилась к выходу и едва не налетела на внезапно распахнувшуюся дверь. В дверном проеме стоял Лео.

— Брайони! Что ты здесь делаешь?

— Я… я… А что ты здесь делаешь?

— Я был в доме мистера Сомерсета, наносил визит его жене. Разве ты не получила мою записку? Они живут буквально в двух шагах отсюда. Я остановился, когда заметил на обочине экипаж Аскуитов. — Лео прижал к себе Брайони. — Почему из всех мест в городе ты выбрала именно это?

— Я получила извещение, что дом наконец продан. Мне пришла в голову глупая мысль зайти и похоронить прошлое. Но…

Лео нежно поцеловал ее в висок:

— Но что?

— Но оказалось, что прошлое не умерло. — Брайони удрученно покачала головой. — И мне захотелось сбежать от него.