Мэри Блейни - Нежданный поцелуй

— Но вы должны о них помнить, разве не так?

— Нет, не должен. Желаю вам хорошо провести вечер. Мерион поклонился и вышел из комнаты.

Елена Верано вернулась к дивану. Немного помедлив, снова села и прижала ладонь к губам. «Должно быть, я чем-то обидела его, — думала она. — Но чем именно?» На этот вопрос она не могла ответить. Казалось, они так сочувствовали друг другу… Когда же он говорил, то будто читал ее мысли.

А его нежнейший поцелуй подарил ей надежду на исцеление, на то, что боль пройдет, по крайней мере утратит остроту. Впрочем, одного поцелуя было для этого недостаточно. Или — почти недостаточно. Но очередного поцелуя следовало дождаться. Таково уж свойство поцелуев — их все время ждешь…

Поднявшись с дивана, Елена прошлась по комнате. Остановившись у окна, выглянула на улицу. Там было тихо, совсем тихо. Лишь время от времени негромко переговаривались кучера, собравшиеся в небольшие группки.

Ждать, ждать и ждать… Сплошное ожидание с той самой минуты, как она приехала в Англию. Она ждала, что ее мир восстановится и что она обретет новую цель в жизни. И теперь ей казалось, что эта встреча, возможно, станет началом…

В нем было нечто намекающее на положение в обществе и богатство, нечто такое, что она видела и в своем брате, когда встречалась с ним в последний раз. В полумраке она не видела глаз своего собеседника, но была уверена: если считать, что глаза действительно зеркало души, то при более ярком свете она непременно увидела бы незабвенную боль, терзавшую его душу. Впрочем, об этом и без всяких глаз можно было догадаться — не зря же он так долго носил траур.

Внезапно раздался стук в дверь, Елена подумала, что это вернулся ее собеседник. Но она тут же сообразила, что он не стал бы стучать. Через несколько секунд послышался знакомый голос:

— Елена, вы здесь?

— Да, Уильям. Входите.

Дверь тут же отворилась, и в комнату вошел виконт Уильям Бендасбрук. Виконт был невысок ростом, однако имел вид человека, с которым следует считаться. Нисколько не удивившись темноте, царившей в комнате, он подошел к Елене и тихо сказал:

— Когда вы спросили, нет ли здесь пустой комнаты, я сразу понял, что вам хочется побыть в одиночестве. А потом мне пришло в голову, что вас, возможно, надо приободрить. Кроме того, уже скоро ваше выступление. Вы не забыли?..

— Нет, Уильям, не забыла. Но мне кажется, у меня в запасе еще минут двадцать… по крайней мере. Не беспокойтесь, я скоро к вам присоединюсь.

Но виконт, проигнорировав ее намек, с улыбкой проговорил.

— Вот мы с вами снова наедине. Может, вас беспокоит ваша репутация? В таком случае я могу зажечь свечу. На случай если сюда кто-нибудь зайдет. — Он нашел кремень и зажег свечу, стоявшую на каминной полке.

— Как будто горящая свеча помешает сплетникам заниматься любимым делом, — пробормотала Елена с усмешкой. Она снова уселась на диван. — Вы плут, Уильям. И вы прекрасно знаете, что я очень рискую.

— А может, все-таки будем правдивы? — Виконт сел рядом с ней. — Может, не стоит это скрывать?

— Не стоит скрывать, что вы — мой племянник? — Она со вздохом покачала головой. — Нет-нет, Уильям. Подобное признание вызовет новую боль, неужели не понимаете? И вообще я хочу забыть об этом.

— Дорогая, вы полагаете, никто не догадывается, что герцог Бендас — ваш отец?

— А как догадаться? Мне было четырнадцать, когда меня отослали из дома. И тогда я вся состояла из рук и ног… и была худа как палка — ничуть не походила на себя сегодняшнюю. Меня и слуги бы едва ли узнали. Именно поэтому…

— Да, понимаю… — кивнул Уильям. — Хотя я думаю…

— Не перебивай, пожалуйста. Так вот, свой новый дом я никогда не покидала. Даже имя у меня теперь другое. Кто связал бы теперешнюю синьору Елену Верано с леди Эллен Бендасбрук? И еще… — Елена пристально взглянула на виконта, скажите, что здесь делает Роджерс? Он теперь бывает в свете? Миссис Харбисон представила меня ему. И знаете, Уильям… Он меня не узнал!

Виконт усмехнулся и пожал плечами:

— Может, действительно не узнал. Но если так, то ему это позволено. Ведь он теперь секретарь герцога Бендаса. Даже больше чем секретарь. Теперь Роджерс всюду его сопровождает или предшествует его появлению с целью оповестить всех о том, что вскоре появится его светлость.

— О, понимаю… Это как компаньонка у какой-нибудь знатной леди.

Уильям рассмеялся:

— Да, Елена, совершенно верно.

Она тоже рассмеялась, а потом вдруг нахмурилась; ей пришла в голову не очень-то приятная мысль.