Джоанна Линдсей - Это дикое сердце

Чья-то рука легла ей на плечи, и она быстро обернулась.

— Полагаю, теперь ты подтвердишь слова этого молодого человека? — спросил Эдвард Хортс.

— Да!

Тут она увидела, как Чандос со всего маху упал в пыль. Кортни невольно шагнула вперед, но Чандос уже вскочил на ноги и нанес мощный удар Риду. И все же Кортни волновалась. Чандос, конечно, выигрывал в росте, но Рид был крепок как бык.

— Судя по всему, это и есть тот самый мужчина, который привез тебя в Техас? — словно мимоходом поинтересовался Эдвард.

— Да, да, — рассеянно бросила Кортни, тревожно следя за ходом боя.

— Кортни, дочка, посмотри на меня! Она с усилием оторвала взгляд от Чандоса, — Да, папа?

— Ты его любишь?

— О да! Безумно! — воскликнула она, а потом осторожно спросила:

— А ты против?

— Даже и не знаю, — проговорил Эдвард. — Он что, всегда такой… порывистый?

— Нет, но он всегда готов защитить меня.

— Ну что ж, хоть это плюс, — со вздохом отозвался отец.

— Ох, папа, не суди о нем, пока не узнаешь его. Да, он бандит, но…

— Бандиты часто бывают хорошими людьми, дочка. Я это знаю.

Кортни растерянно усмехнулась:

— Ты, кажется, готов непредвзято отнестись к этому человеку?

— Неужели ты думаешь, что я осмелюсь отнестись к нему иначе? — воскликнул Эдвард. — Мне вовсе не хочется отведать его кулаков.

— Что ты, он не станет… — начала было Кортни, но поняла, что отец шутит.

В этот момент ковбои издали радостные возгласы, а Флетчер заорал что есть мочи, свесившись с перил. Не вызывало сомнений, кого подбадривают эти крики. В следующее мгновение Флетчер и Зуб Пилы обнимались и хлопали друг друга по спине, словно они сами выиграли бой.

Чандоса окружила толпа. Он согнулся, держась руками за живот, его лицо тоже было не в лучшем виде.

— Похоже, здесь нужна моя помощь, — заметил с веранды Эдвард. — Я говорю о том парне, Тэйлоре.

— Что? Не трать зря время! — сказала Кортни, без тени сочувствия взглянув на Рида, неподвижно лежавшего на земле. — Уж кто-кто, а этот получил по заслугам!

— Ну, будем надеяться, что на этот раз он все понял. Кошачьи Глазки, — сказал Чандос, подходя к ней. — Я не хотел стрелять в подонка только за то, что он такой упрямый болван.

— Ох, Чандос, садись! — проговорила Кортни, подводя его к крыльцу. — Господи, на кого ты похож! — Она откинула волосы со лба Чандоса. — Папа, доставай-ка свою сумку!

— Папа? — Чандос обернулся, скривившись от боли. — Ты бы хоть предупредила меня!

Кортни улыбнулась:

, — Он с удовольствием смотрел, как вы дрались, и твой отец тоже.

Увидев Флетчера, Чандос выругался. Тот между тем велел своим людям взвалить Тэйлора на лошадь и отправить в обратный путь.

— Что это еще такое, черт возьми? Уж не счастливое ли примирение семейства?

Кортни понимала: Чандос недоволен, чувствуя себя загнанным в угол.

— Да, могло бы быть примирение, если бы ты захотел, — осторожно сказала она.

— Я приехал сюда за тобой, женщина, и только.

— Разве?

— Ты знаешь, что это так. Она сурово потребовала:

— Тогда скажи об этом громко. Я не слышала, чтобы ты сказал это, Чандос.

Он нахмурился. Теперь Флетчер стоял в нескольких шагах от них, опершись о перила веранды. Зуб Пилы сидел на перилах рядом с ним, еле сдерживая улыбку. Они с нескрываемым интересом прислушивались к репликам Чандоса и Кортни.

. Чандос чувствовал устремленные на себя взгляды, и прежде всего взгляд Кортни, решительный и горящий.

— Ты моя женщина. Кошачьи Глазки. Ты стала ею с тех пор, как я впервые увидел тебя. Этого ей было мало.

— Скажи все!

Усмехнувшись, он притянул ее к себе на колени. Кортни напряженно ждала. Наконец он проговорил:

— Я люблю тебя. Ты это хотела услышать? Люблю так сильно, что без тебя мне нет жизни.

— О Чандос! — Она прильнула к нему, обхватив его руками за шею. — Я люблю…

— Погоди, — остановил он ее. — Подумай как следует, прежде чем что-то сказать, Кошачьи Глазки. Меня одолевают сомнения: смогу ли я сделать тебя счастливой? Я буду стараться изо всех сил, но потом ты уже не сможешь пойти на попятный. Ты поняла, о чем я? Если ты станешь моей женщиной, даже силы ада не заставят меня отпустить тебя.

— Это двусторонний договор? — спросила Кортни.

— Разумеется!

— Тогда позволь мне выдвинуть свои требования. Ты уже сказал, что любишь меня. Я тоже буду стараться изо всех сил сделать тебя счастливым. Но если позже ты захочешь уйти, предупреждаю: тебе не удастся скрыться от меня, потому что первое, чему ты меня научишь, — это ходить по следу, а второе — стрелять. Ты понял, о чем я, Чандос?