Виктория Холт - Единственная любовь королевы

— Я виноват, — сказал Берти.

Альберт кивнул.

— Да уж, наверное, — ответил он с легкой улыбкой. Реформаторский пыл частично улетучился из него. Он чувствовал огромную усталость, и больше всего ему хотелось оказаться в своей постели. — Берти, — сказал он, — я хочу, чтобы ты понял, какая на тебе лежит ответственность.

— Я понимаю, — сказал Берти.

— Я хочу, чтобы это отразилось на твоем поведении.

Доброе сердце Берти тронул жалкий вид отца. Ему хотелось закончить этот разговор как можно скорее, чтобы отец вернулся домой и лег в постель.

— Я постараюсь, — пообещал он. — Папа, ты нездоров. Тебе надо лежать.

Альберт устало поднял дрожащую руку.

— Надеюсь, твоя мать больше не будет так тревожиться за тебя. Не забывай, что в один прекрасный день ты станешь королем Англии…

— Хорошо, папа.

Альберт кивнул. Он не любил сына и ничего не мог с этим поделать, но он уже не чувствовал былого негодования и неприязни, терзавших его по приезде сюда.

У него кружилась голова, мысли путались, но ему показалось, что между ним и сыном наметилось сближение.

— Берти, — пообещал он, — маме я ничего не скажу.

— Спасибо, папа.

Альберт встал.

— Ты уезжаешь? — спросил Берти.

Альберт кивнул.

— Вылежись как следует.

Альберт улыбнулся. Впервые в жизни сын сказал, что ему следует делать. Это его тронуло.

Во дворец он вернулся совершенно больным. Увидев мужа, королева встревожилась и упрекнула его за то, что он вышел из дому в такую скверную погоду.

— У меня было дело, — устало ответил он.

— И что же это за дело? — поинтересовалась она.

Он промолчал, и, видя, какой он усталый, она перестала допытываться и помогла ему лечь в постель, а сама села рядом, держа его за руку.

— Вы скоро поправитесь, Альберт, — сказала она. — Я теперь буду больше следить за вашим здоровьем.

Наутро ему стало несколько лучше, и он, вопреки ее протестам, отказался лежать в постели и, надев свой стеганый халат с малиновым вельветовым воротником, сел просматривать государственные бумаги. Есть он, однако, почти ничего не ел и к вечеру выглядел так плохо, что королева встревожилась еще больше.

Вызвали королевского врача сэра Джеймса Кларка. Осмотрев Альберта, тот помрачнел и распорядился послать за известным специалистом по брюшному тифу доктором Дженнером.

Когда доктор Дженнер осмотрел Альберта, он пришел к выводу, что, хотя тифа пока и нет, налицо все признаки заражения возбудителями инфекции и нужно подготовиться к приступу свирепой болезни.

Королева, услышав об этом, пришла в ужас: от брюшного тифа ведь умирают .

Не развеял ее страхов и доктор Дженнер, который хотя и не рискнул со всей уверенностью утверждать, что Альберт болен тифом, но отнюдь не исключил такой возможности.

— Принцу будет обеспечен наилучший уход, — сказал сэр Джеймс. — К тому же, возможно, это все-таки не тиф, а обычная простуда, хотя и очень сильная.

Альберт настоял на том, чтобы спать на отдельной кровати, поставленной в изножье их супружеского ложа.

— Я мечусь и ворочаюсь во сне, вам не будет от меня покоя, — сказал он.

— Мне не будет покоя! — вскричала королева. — Вы что же, думаете, что я смогу заснуть, когда вы так больны? Нет! Я не смогу! Да и в любом случае я могу вам понадобиться каждую минуту.

Всю ночь она то и дело вставала, подавая ему пить.

— Если у меня и вправду тиф, — сказал он, — я умру.

— Не смейте! — приказала она.

Он улыбнулся.

— Милая моя женушка, — сказал он, — смерти я не боюсь. Я только думаю о том, как вы будете скучать по мне и как вам будет без меня грустно.

— Ах, Альберт, не надо! Я этого не вынесу. Вы же прекрасно знаете, что вы моя жизнь. Как я могла бы жить, если бы вас не было со мной?

— Но если действительно не будет?

— Я ничего не хочу слышать! — вскричала она. — Вы здесь, со мной, здесь вы и останетесь. Никакого тифа у вас нет. И не будет.

— Не будет, — сказал он. — Не будет.

А про себя подумал: бедная Виктория. Бедная маленькая королева.

Пять суток он метался в жару. Виктория почти не спала. Она была в отчаянии оттого, что он ничего не ел. Она подносила ему суп, но он только качал головой.

Однажды ему как будто стало немного лучше, и королева спросила, не хочет ли он, чтобы Алиса ему почитала (она взяла на себя эту обязанность после отъезда Вики). Он немного просветлел. Но, когда она начала читать ему «Сайласа Марнера», он покачал головой. Книга ему не нравилась. Она принесла другие, но он и их не смог слушать.