Кэтрин Коултер - Сумасбродка

— Нет! — еле различимым шепотом воскликнула она. — Только не ты! О Боже, уходи прочь! Я не желаю тебя видеть!

— Мама! Что с тобой? — Грей чувствовал, как страх все больше овладевает им.

— Уходите оба!

Баронесса все не отнимала руки от лица. Она плакала, плакала не таясь, навзрыд, задыхаясь и всхлипывая. Грей медленно поднялся и помог подняться Джек.

— Все. Теперь разговаривать с ней бесполезно. Пойду позову Неллу.

Джек покинула уютную спальню следом за ним. На прощание она оглянулась… и вздрогнула. Оказывается, вдовствующая баронесса все это время не спускала с нее глаз. Что было в этих глазах? Страх? Ненависть? Это ей еще предстояло узнать.

Поскольку Грея в спальне не оказалось, Джек без труда догадалась, что теперь он постарается держаться от нее на еще большем расстоянии, чем прежде. Сокрушенно вздыхая, она подошла поближе к камину и протянула руки к желанному теплу, стараясь развлечь себя воспоминаниями о том, как только что поцеловала Джорджи и пожелала ей доброй ночи. Малышка на удивление спокойно отнеслась к тому, что на новом месте у нее в комнате будет спать только Долли: ведь Нелла окажется на другом конце коридора, а Джек — через две комнаты от нее.

Но куда же подевался Грей? Он так и не произнес ни слова с той минуты, как они вышли от его матери. Сейчас уже десять часов вечера. Может, он тоскует где-то в одиночестве или, что еще хуже, составляет подробный план их развода?

Джек в тревоге металась по роскошно обставленной спальне. Внизу, в гостиной, большие напольные часы отбили двенадцать долгих ударов. Неужели уже полночь? Нет, ей все равно не уснуть. Она хотела видеть Грея. Знать бы, где он укрывается, — помчалась бы туда сию же минуту. Ей хотелось обнять его и поцеловать крепко-крепко — даже если он будет сопротивляться!

Наконец Джек почувствовала, что больше не в силах выносить неизвестность. Она схватила канделябр и, выбежав из спальни, по темному коридору направилась к концу восточного крыла. Дойдя до спальни баронессы, она уже подняла было руку, чтобы постучать, но неожиданно движения ее замедлились. А вдруг больная уже спит?

И тут в щели под дверью промелькнул лучик света. И тогда Джек осторожно нажала на ручку. Если свекровь просто позабыла погасить свечу, она всегда успеет выйти.

Алиса Сент-Сайр неподвижно сидела в том же самом кресле. На коленях у нее лежала раскрытая книга, рядок стоял канделябр с зажженными свечами, а глаза больной были закрыты, голова покоилась на мягких подушках.

Джек растерялась. Неужели Алиса любит читать? Значит, не такая уж она сумасшедшая!

— Почему ты стоишь там, у дверей?

Джек чуть не подскочила на месте — так неожиданно прозвучал в комнате этот мягкий, нежный голос.

— Я не хотела тревожить вас, мадам.

— Сядь вот в это кресло, чтобы я могла видеть твое лицо.

Джек подошла ближе и села.

— Ты не труслива, и от тебя веет энергией. Чего тебе надо? — Алиса потупилась и не отрывала глаз от роскошно переплетенного томика Вольтера.

— Вы сказали, что не желаете меня видеть. Вы прогнали меня… — Джек умолкла, набираясь решимости, прежде чем спросить самое трудное, о чем ей вовсе не хотелось бы знать: — Вам знакомо мое лицо?

Баронесса молчала. Она застыла в неподвижности и, казалось, даже не заметила, как конец тонкой норвической шали соскользнул с ее плеч на пол.

— Грей внешне очень походит на вас, — снова заговорила Джек. — Может быть, я также похожа на кого-то, с кем вы были знакомы прежде?

— Слава Богу, он нас покинул.

— Кто покинул, мадам?

— Лев. Он ушел. Я никогда его не прощу. Он был чудовищем. Совсем не такой, как мой драгоценный супруг. И зачем только Грею понадобилось его убивать, зачем?

— Он застрелил вашего супруга, мадам, потому что тот избивал вас и мог забить до смерти. Грей испугался за вашу жизнь. Ему было необходимо что-то предпринять. Он считал своей обязанностью защищать мать. По моим понятиям, он спас жизнь вам обоим.

— Но я не нуждалась в спасении. Я не нуждалась ни в чем, кроме Фарли! Он любил меня!

Джек с тоской подумала, что Грей был прав. Это безумие не укладывалось в нормальном мозгу. И как теперь прикажете разбираться в такой каше?

Но она не собиралась отступать.

— Мадам, а кто такой Лев, которого вы любили?

И тут впервые за все это время Алиса посмотрела Джек прямо в глаза.

— Ты совсем молоденькая. Я тоже когда-то была такой. Мой сын уже говорил, что любит тебя, моя милая?

— Да, мадам.