Никола Корник - Проделки Джейн

Джейн схватила пальто и рванулась к двери. Мужчина удержал ее за руку.

— Одну минуточку, крошка! Кто ты, ну-ка скажи!

— Никто! Отпустите меня! Меня будут искать!

— Об этом я и твержу! За тебя наверняка хорошо заплатят. Так что говори, как тебя зовут!

Чем быстрее скажешь, тем быстрее попадешь домой!

Джейн беспомощно посмотрела на Терезу. Ей и в голову не приходило, что с ней может приключиться такое. А ведь Алекс предупреждал, что в Спиталфилдзе опасно…

— Как ты смеешь впутывать меня в свои грязные делишки? — закричала Тереза. — Я тебе не помощница, повторяю!

Сэмуэйз восхищенно поцокал языком.

— Нет слов, настоящая аристократка! Я не обижаюсь. Хотя упускаешь случай кое-что подзаработать. Не хочешь, не надо. Но то, что с тебя причитается, заплатишь. И держи рот на замке!

Тереза гневно выкрикнула что-то по-французски, Джейн не поняла. Сэмуэйз подтащил ее к стулу и заставил сесть.

— Я не понимаю, сэр! — проговорила Джейн, еле сдерживая слезы. — Это же похищение!

— Да нет, крошка, не собираюсь я тебя похищать. Это просто бизнес — как только семья тебя затребует, я тебя верну!

— За выкуп?!

Сэмуэйз пожал плечами.

— Ну и что? Думаешь, это легко — уберечь девицу от опасностей в наших местах? Спроси свою французскую подружку! — Он кивнул на Терезу, которая стояла молча, кусая губы. — Она мне платит, а я не разрешаю засунуть ее в бордель… — он приблизил свое лицо к Джейн, — где и ты окажешься, если мы с твоими родственниками не сойдемся в цене.

Джейн заставила себя успокоиться. Так. Сэмуэйз хочет получить выкуп, значит, пока ей ничего не грозит. За нее обязательно заплатят, а пока надо попытаться избежать лишних неприятностей. Вот когда она окажется на свободе, тогда-то все и начнется. Джейн представила себе сердитое лицо Алекса. Господи, что он скажет?

— Я Джейн Верей с Портмен-сквер, — сказала она. — Свяжитесь с моим братом, лордом Вереем, и он позаботится о том, чтобы вы получили… вознаграждение, если вернете меня в целости и сохранности.

Сэмуэйз бросился к двери. На пороге он задержался.

— Сидите смирно и не рыпайтесь! Мои мальчики следят за домом, так что не высовывайтесь! Если ваш брат вас любит, мисс Верей, к вечеру вы будете дома.

— Если мы не можем выйти из дома, принесите, по крайней мере, лекарства для мадам де Бьюран, — приказала Джейн. — Она-то почему должна страдать?

Сэмуэйз ничуть не рассердился.

— Лекарства? Будет исполнено, леди!

Он исчез, и наступила тишина. Слышалось лишь дыхание спящей мадам де Бьюран. Тереза подошла к окну.

— Он не обманул. Его люди повсюду. Она задумчиво посмотрела на Джейн.

— Вы правильно себя вели, мисс Верей. Другая на вашем месте уже лежала бы в обмороке.

— Спасибо. Зовите меня Джейн.

— Ну, тогда зовите меня Терезой. Мне очень жаль, что вы попали в такое положение, Джейн.

— А что имел в виду этот тип, сказав, что вы платите ему, чтобы не оказаться в публичном доме?

Щеки Терезы порозовели.

— Мистер Сэмуэйз бизнесмен. В частности, владеет несколькими публичными домами. Ну, а мне не хочется попасть туда, хотя он и предлагал мне стать его персональной любовницей. Вот я и плачу ему, чтобы не стать проституткой.

Джейн была ошарашена.

— Но… как он может?

— Может, и еще как! Он хозяин всего района, и ему все платят.

Тереза присела у стола и принялась за шитье. Потом подняла голову и со слабой улыбкой взглянула на Джейн.

— Вас не обижает, что я так хладнокровно отношусь ко всему? Понимаете, таков мир. Вы всегда были ограждены от страшной реальности, вот в чем дело. Но не бойтесь: Сэмуэйз быстро свяжется с вашей семьей, они уплатят выкуп, и вы поедете домой. Только и всего!

— Да я и не обижаюсь, — не совсем искренне ответила Джейн. — Может, я буду сшивать нижнюю юбку? Я, конечно, не так хорошо шью, как вы, но где-нибудь, где не видно…

Тереза без слов пододвинула к ней юбку. Какое-то время они молча шили. Джейн подняла голову.

— Может, вы расскажете немного о себе, просто чтобы время шло быстрее? Если вы, конечно, не против…

Тереза засмеялась.

— Хорошо, Джейн. Итак, история моей жизни началась среди роскоши в Блуа. Я была единственным ребенком виконта де Бьюрана, со мной носились, как с драгоценностью, у меня была куча нянек и служанок. Сама я ничего этого не помню, я была совсем маленькой, когда отца отправили на гильотину, а мы бежали в Англию. Мама преподавала французский язык, потом, когда ее здоровье ухудшилось, стала зарабатывать шитьем. В школу я не ходила, мама учила меня сама, и все время напоминала мне, кто я такая и кем был мой отец. Потом я начала работать. Все, что я знала в жизни, — это бедность и борьба за существование.